|
Тороплюсь послать письмо на почту: мне хочется, чтобы вы в апреле напечатали его. Но не могу с вами расстаться, не сделав следующего предложения: издавайте ежедневно газету! Я готов вам поставлять каждый день в течение десяти лет по двадцати одному истинному анекдоту вроде тех, которых десятка два, под именем гласности, напечатано в ваших газетах за нынешний год. Разумеется, я буду всячески избегать собственных имен и даже своего собственного не буду подписывать. Решайтесь… Не бойтесь, что материалу не хватит: земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет…[47 - Ставшее крылатым выражение из начальной русской летописи (см.: Повесть временных лет. М. – Л., 1950. ч. I, с. 18).]
Д. Свиристелев
Нижний Новгород
25 марта 1859 года
№ 3
Раскаяние Конрада Лилиеншвагера
Известно, что г. Лилиеншвагер своим смелым и звучным стихом воспел в апреле месяце «беса отрицанья и сомненья»[48 - См. выше стихотворение «Наш демон» (Свисток, № 2).], который вовсе не должен был бы и носа показывать в публику в настоящее время, когда (как очевидно из примера акционеров общества «Сельский хозяин») все созидается на взаимном доверии и сочувствии[49 - В этом же номере «Свистка» Добролюбов поместил свой фельетон «Материалы для нового сборника «Образцовых сочинений» (По поводу статей о «Сельском хозяине»)» (см.: VII, 375–388), раскрывающий скандальные махинации директора акционерного общества «Сельский хозяин».]. За непростительную дерзость г. Лилиеншвагера досталось и нам и ему в № 95 «Московских ведомостей». Мы, разумеется, тотчас же сказали, что наше дело сторона, и тем себя немедленно успокоили. Но г. Лилиеншвагер, как пылкая, поэтическая и притом почти немецкая натура, принял упреки «Московских ведомостей» очень близко к сердцу, и – кто бы мог это подумать? – в убеждениях его совершился решительный перелом. Как Пушкин отрекся от своего «Демона» вследствие некоторых советов из Москвы[50 - Митрополит московский Филарет написал стихотворное возражение («Не напрасно, не случайно…») на стихотворение Пушкина «Дар напрасный, дар случайный…» (1828), а не на его «Демона». Ответом Пушкина было стихотворение «В часы забав иль праздной скуки…» (1830), перепевом которого является «Мое обращение» Добролюбова.], так и г. Лилиеншвагер отрекся от своего беса и сделался отныне навсегда (до первой перемены, разумеется) верным и нелицемерным певцом нашего прогресса. Вот стихотворение, которым ознаменовал оп момент своего раскаяния:
Мое обращение
Во дни пасхальных балаганов[51 - «…В порядочных журналах Западной Европы решительно не принято иметь балаганные отделы…» – выговаривал «Современнику» автор упомянутого письма к редактору «Московских ведомостей». О журналах, которые «при большом театре ставят особые балаганчики для освистывания первых опытов свободного слова литературы», говорилось в вышеназванной статье Герцена.] Я буйной лирой оскорблял Прогресса русского титанов И нашу гласность осмеял.
Но от стихов моих шутовских Я отвратил со страхом взор, Когда в «Ведомостях московских» Прочел презрительный укор. |
