– Асуры могут… мне помочь? – спросил я, едва елозя одеревеневшим языком. – Мне нужно разобраться, как я здесь оказался…

– Чужак ли ты или сумасшедший ахавит, на тебе нет знака, а значит, нам не по пути… – мне показалось, что в бесцветном голосе посвященного позвучала нотка сожаления. – Асуры не примут тебя и не помогут. Каждый из тех, кто живет в мирах Зрака, верит в переселение душ. Но душа твоя пришла из тьмы. А во тьме нет ничего и никого, кроме хаоса и демонов.

– Какие демоны?.. – я сжал кулаки. – Вы ведь – водители мироходов. Вы – высшая каста! Как вы можете оставаться такими зашоренными?

– Есть одно существо, которое поможет тебе разобраться с тем, кто ты есть, – сказал посвященный. – Это – король браминов, имя которому – Исчадие.

Я насупился. Я им о космосе, о ракетах, а они мне – о браминах и демонах из хаоса.

– Где я могу отыскать этого человека? – поинтересовался на всякий случай.

– Исчадие – не человек, – ответил посвященный, открывая мне дверцу. – Все дороги на Целлионе ведут к королю браминов. Становись на любую и иди вперед.

– Кто мне может рассказать о Глазе и о мирах Колеса? – спросил я, уже не особенно надеясь услышать что-то толковое.

– Отыщи в городе Даорака, он – знаток сфер, живет за проспектом Узорчатых Башен, – посвященный захлопнул дверцу, поднял руку, тряхнул браслетами. – Но вначале реши для себя: быть может, оставаться Шакаджи не так уж и плохо?

Водитель выжал педаль газа. Дизель, словно рассерженный спрут, вычихнул черное облако, «паровозик» рванул с места в карьер.

– Как называется город? – выкрикнул я вслед этой нелепой конструкции.

– Джавдат, дорогой, – прозвучало за спиной.

Я обернулся. На меня глазели, меланхолически пожевывая жвачку и отмахиваясь от мух, солдаты.

– Ну, спасибо, – ответил, не понимая еще, как следует себя вести. – Пройти дадите?

В случае чего – у меня ведь пистолет за поясом. Только не хотелось бы снова за него хвататься, я ведь не Сандро Урия какой-нибудь, я – цивилизованный человек…

– Почему не дадим? Конечно, дадим! – искренне, как мне показалось, удивились солдаты. – Только куда ты, брат, собрался – босой и с раной в боку? Сцапают шакахи на полдороге, не дойдешь до города.

– Не стоит беспокоиться, братцы, – ответил я в тон, – дойду как-нибудь.

– Не-е-е, дорогой, – протянул один из бойцов, – я сейчас тебе дам свой старый халат и сандалии. Вот наденешь это все, брат, тогда и пойдешь себе, куда глаза глядят.

– Да какой халат… – отмахнулся я.

– Снимай сорочку, – приказал второй, – сейчас поправим тебе бок, а то вся жизнь в песок вытечет, Глаз зрит!

Ну что тут поделаешь!

– Снимай-снимай, – поддержал товарища первый, – пушку положи на землю, заберешь потом, не нужна нам она. Свои – ха-ха! – надоели.

Меня все еще не покидало ощущение, что это – обман, но один из бородачей уже сбегал на КПП и принес оттуда полосатый халат, сандалии и сумку. Второй же вынул бинт, широкий обрезок ткани, пузырек с бесцветной жидкостью.

Вот уж правда: не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Хрен разберешься в местной культуре-мультуре. Я положил пистолет на землю, стянул заскорузлую от засохшей крови и грязи рубаху. Прозрачная жидкость в пузырьке оказалась спиртом, бок ожгло, но на сердце полегчало.