|
. Но когда увидел, во что превращаюсь, это ж позор для воина! Уж лучше навстречу... лучше грудью! И будь то, что предначертано. Я не опозорю своего имени ни бегством, ни... Он запнулся, глаза застыли. Олег повторил: - Не хочешь - не говори. - Меня зовут Скиф, - сказал бродяга с усилием. На лице Олега ничего не отразилось, и он сказал уже чуть свободнее, - В этих краях мое имя ничего не говорит... но есть и другие края. Голос его впервые прозвучал гордо, с достоинством. Плечи раздвинулись, он выпрямился и стал чуть выше ростом. Олег ощутил, как в сердце дрогнула и отозвалась сладкой болью неведомая жилка. Вот откуда синие глаза Таргитая, черные волосы Миш, гордая стать Колоксая! Глава 2 Все это годы он сам был занят Высоким: собрал самых могучих магов и основал Совет Семерых, который должен погасить все войны на земле, восстановить мир и справедливость, везде нести свет и правду, однако в его высокую башню доходили вести и о простых людях, которые не знают, что они - простые, ведь зовут себя тцарами, властителями, властелинами. А также эти слухи догоняли его в скитаниях, находили на вершинах гор, с взрывами хохота долетали от костров, где веселятся воины, вкрадчивым шепотом вползали в уши во дворцах... У Миш, как рассказывали редкие гости, от Колоксая родилось трое сынов: Агафирс, Гелон и Скиф. Все в отца силой и отвагой, все с детства не знали равных хоть в скачке на конях, хоть в борьбе, все росли красивыми и любимыми... ...но однажды до них дошел слух, что их доблестный отец умер не сам, а был отравлен их матерью. Неизвестно, как они отнеслись на самом деле, все скрыто за стенами дворца, но Гелон и Скиф ушли от матери, а единственного, кто остался, оскорбленная Миш объявила не просто наследником, а демонстративно передала всю власть над своей страной. Агафирс, став правителем, тут же попытался восстановить с братьями дружбу. Гелон, который ушел на дикие земли и основал там город, названный соседями просто Гелоном, постепенно не то, что простил мать, но с Агафирсом поддерживал почти дружеские отношения, хотя в прежних землях уже не появлялся. И только самый младший, Скиф, не простил. Он исчез, никто его не видел в течении трех последних лет, хотя иногда возникали слухи, что видели убитым в таких-то землях, женатым на богатой купчихе - в других, спившимся и умершим от болезней - в третьих. Сейчас Олег не снимал руки с седла, даже подобрался для прыжка в седло, но заколебался, повернулся и взглянул в синие глаза. - И что же? - спросил он в упор. - Для бродяги, что скрывается от гнева Миш, ты слишком близко от ее земель. В самом деле, прешь на погибель? - Я иду к брату, - возразил Скиф. - Там Агафирс. Олег покачал головой: - Тебя встретит Миш. - Она моя мать, - сказал Скиф, но в голосе прозвучала неуверенность. - Ты, в самом деле, считаешь, - спросил Олег, - что эти трое пытались тебя убить из-за твоей драной рубахи... наверное, очень ценной? Скиф нахмурился, непривычно черные брови на белом лице сдвинулись к переносице. Но в синих глазах сверкала прежняя непримиримая злость. Олег со вздохом забросил поводья на седло. - Побудь с моим конем, - велел он. - Вы чем-то похожи. А я поговорю с хозяином. Через полчаса они выехали с постоялого двора бок-о-бок. Под Скифом шел поджарый гнедой конь, а самого всадника Олег переодел в чистую одежду из выбеленного полотна. |
