3

         И дики тех ущелий племена,

         Им бог – свобода, их закон – война,

         Они растут среди разбоев тайных,

         Жестоких дел и дел необычайных;

         Там в колыбели песни матерей

         Пугают русским именем детей;

         Там поразить врага не преступленье;

         Верна там дружба, но вернее мщенье;

         Там за добро – добро, и кровь – за кровь,

         И ненависть безмерна, как любовь.

4

         Темны преданья их. Старик-чеченец,

         Хребтов Казбека бедный уроженец,

         Когда меня чрез горы провожал,

         Про старину мне повесть рассказал.

         Хвалил людей минувшего он века,

         Водил меня под камень Росламбека,

         Повисший над извилистым путем,

         Как будто бы удержанный аллою

         На воздухе в падении своем,

         Он весь оброс зеленою травою;

         И не боясь, что камень упадет,

         В его тени, храним от непогод,

         Пленительней, чем голубые очи

         У нежных дев ледяной полуночи,

         Склоняясь в жар на длинный стебелек,

         Растет воспоминания цветок!..

         И под столетней, мшистою скалою

         Сидел чечен однажды предо мною:

         Как серая скала, седой старик,

         Задумавшись, главой своей поник…

         Быть может, он о родине молился!

         И, странник чуждый, я прервать страшился

         Его молчанье и молчанье скал:

         Я их в тот час почти не различал!

5

         Его рассказ, то буйный, то печальный,

         Я вздумал перенесть на север дальный:

         Пусть будет странен в нашем он краю,

         Как слышал, так его передаю!

         Я не хочу, незнаемый толпою,

         Чтобы как тайна он погиб со мною;

         Пускай ему не внемлют, до конца

         Я доскажу! Кто с гордою душою

         Родился, тот не требует венца;

         Любовь и песни – вот вся жизнь певца;

         Без них она пуста, бедна, уныла,

         Как небеса без туч и без светила!.