– Возможно, наверху? – небрежно подсказал Николсон.

– Да, наверху. – Мэр всхлипывал от боли и от страха, главным образом от страха. – На крыше. Моя рука! Вы сломали мне руку...

– Заканчивайте связывать его, боцман. – Николсон с отвращением отвернулся. – Ладно, полковник, проводите нас туда.

– Мой храбрый друг может докончить начатое, – бросил Кисеки. Он стиснул зубы, и лицо его явно выражало то, с чем встретился бы мэр, доведись им оказаться в иной обстановке. – Он может вам показать, где находится передатчик.

– Несомненно. Но я бы предпочел пройтись с вами. Кто‑то из ваших людей может оказаться поблизости, да еще с автоматом. Я совершенно уверен, что они без колебания застрелят мэра и меня, наделав в нас множество дырок. А вот вы будете для меня надежной страховкой. – Николсон переложил винтовку в левую руку, вынул из‑за пояса один из револьверов и снял его с предохранителя. – Я спешу, полковник. Пойдемте.

Через пять минут они вернулись обратно. Передатчик теперь представлял груду обломков, спутанных проводов и разбитых ламп. Они никого не встретили, когда шли туда и обратно. Крики мэра не привлекли ничьего внимания. Возможно, потому, что двери были закрыты, но скорее оттого, как подозревал Николсон, что охрана давно привыкла к подобным звукам, доносящимся из комнат полковника Кисеки.

За время отсутствия Николсона Маккиннон не терял времени даром. Укутанный одеялами капитан Файндхорн с испуганным Питером на руках удобно лежал на носилках, стоявших на полу. У каждой из четырех ручек носилок находилось по японскому солдату. При более внимательном взгляде можно было убедиться, что у них не оставалось иного выбора: боцман надежно привязал их руки к ручкам носилок.

Мэра и заместителя Кисеки связали короткой веревкой за локти. Жертва Телака, солдат, все еще валялся на полу, и Николсон предполагал, что тот пробудет в подобном положении довольно долго. Шестого солдата нигде не было видно.

– Замечательно, боцман, – одобрил Николсон, осматриваясь вокруг. – А где наш отсутствующий приятель?

– Он не отсутствует, сэр. Он в гардеробной. – Не обращая внимания на протестующие вскрики Кисеки, Маккиннон стал прикручивать полковника к левому локтю мэра. – Довольно трудно было закрыть дверь гардеробной, сэр, но мне это удалось.

– Отлично! – Николсон быстро огляделся вокруг напоследок. – Тогда нет смысла ждать дольше. Отправляемся в путь.

– Куда мы идем? – Кисеки широко расставил ноги и наклонил к плечу свою мощную голову. – Куда вы нас ведете?

– Телак сообщил мне, что у вас имеется личный катер, самый лучший и быстрый на сто миль в округе по побережью. Мы пройдем через Зондский пролив и окажемся в Индийском океане задолго до рассвета.

– Что?! – Лицо Кисеки исказилось от ярости. – Вы хотите забрать мой катер? У вас это никогда не получится, англичанин! – Он замолчал, потому что ему в голову пришла еще более ужасная мысль, и бросился на паркетный пол, увлекая за собой двух связанных с ним и лягаясь ногами в сторону Николсона. – Вы забираете меня с собой, черт возьми! Вы забираете меня с собой!

– Конечно. А что вы еще думали? – холодно подтвердил Николсон.

Он отступил на два шага назад, чтобы полковник Кисеки не мог его лягнуть, и не слишком вежливо ткнул дулом винтовки под ребра Кисеки. У того перехватило дыхание, и он скорчился.

– Вы будете гарантией нашего безопасного прохода по проливу. Мы были бы просто сумасшедшими, если бы решили оставить вас здесь.

– Я не пойду, – с трудом выдохнул Кисеки.