|
Он влюбился. Приезжал ко мне два-три раза в неделю. Вначале я даже приняла его за маньяка, потому что он ничего от меня не требовал. Но нет, он влюбился по-настоящему, все поставил на карту. Снял мне хорошенькую меблированную комнату, и я поняла, что если умело взяться, он в конце концов женится на мне. Моряки хотя и не купаются в золоте, зато ведут правильную жизнь, а потом получают пенсию. - Вы никогда не приезжали с ним в Фекан? - Нет, он запрещал мне это. Сам приезжал в Гавр. Приключений у него было в жизни вряд ли много, потому что в пятьдесят лет он был робок с женщинами, как школьник. - Простите, в то время вы уже были любовницей Гастона Бюзье? - Ясное дело! Но я сказала Фаллю, что Гастон мой брат. - Я работал! - запротестовал Бюзье. - Знаем мы, как вы работали! Каждую субботу после обеда. Ну а кто это придумал - взять вас на борт? - Фаллю. При мысли о том, что он оставит меня одну на все время рейса, он сходил с ума. С другой стороны, трусил, потому что существуют строгие правила, а это был такой человек, который ни на шаг не отступает от правил. Он колебался до последней минуты. Потом все-таки приехал за мной. Привел меня к себе в каюту в ночь перед отплытием. Меня это забавляло: все-таки что-то новое! Но если бы я знала, что это такое, я сразу отказалась бы. - А Бюзье не протестовал? - Он колебался. Понимаете? Старику не следовало противоречить. Он обещал сразу же после этого рейса уйти в отставку и жениться на мне. Но хорошенькую жизнь он мне приготовил. Целый день взаперти, в каюте, где воняет рыбой. Да еще, когда кто-нибудь входил, я должна была прятаться под койку. Едва мы вышли в море, как Фаллю уже начал жалеть, что взял меня с собой. Мне еще никогда не приходилось видеть, чтобы человек так нервничал. Десять раз в день он подходил к двери и проверял, хорошо ли она заперта. Стоило мне сказать хоть слово, он заставлял меня молчать из боязни, что кто-нибудь услышит. Он был раздражителен, угрюм. Иногда подолгу смотрел на меня, словно у него появлялось искушение покончить со мной, выбросив меня за борт. Голос у нее был крикливый. Говоря, она жестикулировала. - Кроме того, он становился все ревнивее. Расспрашивал меня о моем прошлом. Пытался узнать... По три дня не разговаривал, следил за мной, словно я ему враг. Потом вдруг его опять разбирала страсть. Были минуты, когда я его просто боялась. - Кто из экипажа видел вас на борту? - Это была четвертая ночь. Мне захотелось подышать воздухом на палубе. Надоело сидеть взаперти. Фаллю пошел проверить, нет ли кого на палубе. Он позволил мне пройтись, - всего пять шагов назад, пять вперед. Но ему пришлось на минутку подняться на мостик, тут ко мне подошел радист и заговорил со мной. Он был отчаянно смущен и заметно взволнован. На следующий день ему удалось пробраться ко мне в каюту. - Фаллю его видел? - По-моему, нет. Он мне ничего не сказал. - Вы стали любовницей Ле Кленша? Она не ответила. Гастон Бюзье усмехнулся. - Да уж признавайся! - злобно бросил он. - Разве я не свободна? А ты что, обходился без женщин, пока меня не было? А малютка с "Виллы цветов"? А фото, которое я нашла у тебя в кармане? Мегрэ оставался серьезен, как авгур. - Я вас спрашиваю, стали вы любовницей радиста? - А я вам отвечаю: не ваше дело! Адель вызывающе смотрела на него, улыбаясь влажными губами. |
