– Какой чудесный сегодня день, – сказала она, подозвав их к себе. – Не прокатиться ли нам по парку?

50

Они снова сели в экипаж. Мёрфи натянул поводья и направился на юг. В сравнении с тем Центральным парком, который знала Констанс, местность выглядела неухоженной, с недостроенными дорогами, кучами земли и щебня, поваленными деревьями и другими приметами строительных работ. Но когда они проехали мимо остатков Старого водохранилища, сквозь хаос стала проглядывать определенная упорядоченность. Среди голых стволов вились пешеходные и каретные дорожки, Молл и фонтан Бетесда уже были закончены. Мёрфи свернул на поперечную аллею, огибая северный конец площадки. Сама аллея была уже порядком разбита бесчисленными колесами, но лужайки по обеим сторонам укутал снег, а деревья и кусты покрылись инеем.

Белка глядела в окно, широко раскрыв глаза.

– Как здесь красиво!

Джо тоже был поражен открывшимся видом, хотя продолжал скрывать свои мысли и эмоции, как и в музее. Констанс задумалась: как сделать, чтобы мальчик отбросил все сомнения и принял наконец реальность новой жизни в особняке на Пятой авеню? Джо, каким он был до ареста, представлялся в лучшем случае туманно, но она хорошо помнила, насколько замкнутым и настороженным он стал, когда вернулся… В тот короткий отрезок времени, прежде чем его забили насмерть после неудачной карманной кражи. Констанс тайком поглядывала на Джо, пока он рассматривал заснеженные поля и ряды деревьев. Ей всегда казалось, что самая трудная задача – освободить мальчика из заключения, но теперь выяснилось, что это был только первый шаг.

Белка дернула ее за рукав и взволнованно попросила:

– Можно мы здесь остановимся, тетя Ливия? Всего на минуточку.

Констанс заметила вдалеке стайку резвившихся детишек, но снег поблизости от экипажа оставался нетронутым, а впереди как раз показался удобный съезд. Там Мёрфи и остановился по ее распоряжению.

– Смотрите, не потеряйте рукавицы, – сказала она детям. – И шапки тоже. Если будете вести себя хорошо, я покажу вам, как сделать «снежного ангела».

Констанс открыла дверцу, и Белка в два прыжка выскочила наружу. Девочка тут же опустила руки в снег, осторожно, словно это было тонкое кружево, которое могло распасться от грубого прикосновения. Потом, увидев следы от своих рукавиц, принялась зачерпывать снег руками и подбрасывать в воздух, пыталась зажать падающие снежинки между ладонями или поймать на кончик высунутого языка.

Джо спустился медленнее. Констанс наблюдала за тем, как он остановился и оглядел обширное поле. Присев на четвереньки, мальчик скользнул рукавицей по нетронутому снегу, словно проводил эксперимент.

Но как же резко отличались радостные возгласы Белки от его молчания! Она рисовала на снегу разные фигуры и сама же смеялась над тем, что получалось. Солнце пригрело и размягчило снег, и Белка начала сгребать его в кучу, явно собираясь слепить снеговика. Выйдя из кареты, Констанс опустилась на колени рядом с девочкой и показала, как скатать из снега шар, толкая его перед собой, чтобы он стал больше и из-под него выглядывала пожухлая прошлогодняя трава. Джо наблюдал за всем этим, и Констанс надеялась, что он присоединится к ним.

Скатав нижний ком для снеговика, они взялись за следующий. И тут Констанс услышала предупреждающий крик Мёрфи. В тот же момент она уловила какое-то движение, обернулась и увидела, что Джо метнулся к далекой полоске деревьев.

Констанс испытала недоумение и ярость. Несмотря на всю ее доброту и привязанность, Джо сбежал, как неприрученное дикое животное. Мёрфи спустился с сиденья и потрусил следом за мальчиком, но он был слишком громоздким и неповоротливым.

Чего никто не сказал бы о Констанс.

Она вскочила и с точностью, отшлифованной долгими упражнениями со стилетом, швырнула только что слепленный снежок в спину мальчику, яростно прокричав:

– Эй, Наперсток!

Услышав прозвище, которое употреблял только его отец, Джо оглянулся, и крутившийся в воздухе снежок угодил ему прямо в лицо.