- А почему ты так уверен, что воевода Михаил изменил клятве, данной Святославу? – опять было вскинулся Троян.

- Изменил, - сказал спокойно Азар. – В этом у меня сомнений нет. Именно на Михаила рассчитывали ромеи, посылая в Болгарию Бориса. Натан сговорился с ним задолго до того, как царевич пересек границу.

Воевода Михаил не рискнул сам явится на глаза Белому Волку и прислал к нему посланца. Боярин Симеон пучил на русов глаза и все пытался дознаться, кто и почему закрыл городские ворота.

- Раз закрыли, значит так надо, - холодно бросил ему Вадим.

- Кому надо? – не сдавался Симеон.

- Мне надо, - жестко сказал Белый Волк. – Передай воеводе Михаилу, что Переяславец я царевичу Борису не сдам.

- Да где он тот царевич Борис? – возмутился Симеон. – Кто его видел? Чудишь ты, воевода. Садишься в осаду, а в городе продовольствия на два дня. Взбунтуются люди – не удержишь.

- Как это на два дня, - шагнул к Симеону Троян. – А где деньги, боярин, которые тебе были выданы на приобретение запасов?

- Так ведь не успели, – развел руками Симеон и растерянно оглянулся на своих мечников. – Ведь месяца еще не прошло.

- Виляешь, боярин, - страшно глянул на болгарина Вадим. – Ну да ладно, спрос с тебя позже будет. А пока вели забивать коней. Конину будем есть по твоей милости. Так и объяснишь обывателям.

- Как скажешь, воевода, - испуганно отозвался боярин и поспешил убраться с глаз рассерженного Вадима.

Теперь даже у Траяна не осталось сомнений по поводу верности болгар клятве, данной кагану Святославу. Переяславцы заволновались было, узнав об осаде, но тут же успокоились, словно по мановению чьей-то невидимой руки. А рука эта, скорее всего, принадлежала воеводе Михаилу, выгадывавшему удобный момент, чтобы ударить русам в спину.

Царевич Борис подошел к городу в полдень следующего дня. Надо отдать должное Азару, он точно подсчитал численность болгарской рати. Шестьсот ладей выплеснули на пристань тридцать тысяч облаченных в бронь людей и закачались на дунайской воде ленивыми утицами.

- Шестьсот ладей для нас много, - спокойно сказал воевода Вадим, наблюдая за болгарами со сторожевой вежи. – Ста вполне хватит. Остальные – твоя забота, Троян.

- Значит, в осаде сидеть не будем? – спросил Ставр. – А зачем тогда коней забили?

- Не оставлять же их болгарам, - усмехнулся Вадим. – Помощи нам ждать неоткуда, а за время осады люди ослабеют. Да и не позволят нам отсиживаться за стенами. Воевода Михаил сегодня же ночью ударит нам в спину и откроет Борису ворота. Сил у болгар в восемь раз больше, чем у нас. Такой вот расклад, боярин.

- Надо поджечь город, - предложил Троян. – Пока болгары будут тушить пожар, мы без помех прорвемся к пристани.

- Зажигательную смесь приготовишь? – обернулся к Азару Вадим.

- Сделаю, - кивнул головой ведун Чернобога.

Пожар вспыхнул в городе, как только стемнело. Для воеводы Михаила, изготовившегося к нападению на русов, это явилось полной неожиданностью. И пока болгары метались по Переяславцу, пытаясь остановить бушующий огонь, воевода Вадим приказал открыть городские ворота. Атака русов была настолько неожиданной и стремительной, что ратники царевича Бориса не успели изготовиться к обороне и были отброшены от пристани. Сеча была жаркой, но короткой. В болгарском стане началась нешуточная паника, и воеводам царевича Бориса с трудом удалось остановить бегущих людей. Пристань уже была объята огнем. Горели и ладьи, стоящие у берега. А русы исчезли, словно их и не было, к великой растерянности царевича Бориса и его воевод.

- Но ведь не на небо же они ушли? – ошарашенно спросил один из воевод.

- Скорее уплыли по Дунаю, - усмехнулся царевич и указал рукой на едва заметные тени, скользившие по воде.