– Тебе лучше уйти, – говорит она и встает, сжимая в пальцах сигарету.

– Подожди. Почему ты не можешь мне все рассказать? Мне нужно разобраться. Я должна…

Кейтлин рыдает все громче – кажется, ей приснился плохой сон. Мне тоже снятся плохие сны. Почему меня никто не успокаивает?

– Но тренер, – все мысли в моей голове перепутались, – Бет сказала, что завтра пойдет в участок.

Она замирает у двери, положив ладонь на ручку:

– И что она собирается им рассказать?

– Да все. Все, что выяснила. Все свои догадки.

Она делает длинную затяжку и смотрит во двор, который полностью скрыла тьма.

– Она считает тебя убийцей, – говорю я. – Думает, это ты убила Уилла.

Впервые я произношу это вслух, и мне кажется, ничего ужаснее я в жизни не говорила.

– Но я его не убивала, – она бросает сигарету на пол и с бесконечным изяществом тушит ее ногой.

– Ну что, ходила сегодня в участок?

– Ты как заезженная пластинка, Эдди.

– Если ты так уверена, что все знаешь, – я прищуриваюсь и пытаюсь понять, с какой стороны к ней подступиться, – то почему до сих пор не пошла в полицию?

– А я еще не до конца продумала свой план, – отвечает она. Мне кажется, я слышу, что она облизывается, как кровожадный вампир. – Дорабатываю стратегию развертывания войск и фланговой атаки.

Вот прямо вижу, как она теребит шрам в форме полумесяца на мочке уха. Потом вдруг ловлю себя на мысли, что тоже вцепилась в свое.

– Бет, мне надо кое-что у тебя спросить, – по моему тону она должна понять, что речь пойдет совсем о другом.

– Жду, – отвечает она.

– Бет, – начинаю я и мой голос вдруг становится голосом Эдди из прошлого – той, которой что-то нужно от Бет – одолжить ее джинсы в обтяжку, раздобыть чай из эфедры, который можно заказать только по почте, или экзаменационные вопросы по химии; или просто услышать что-нибудь, что сделает жизнь не такой невыносимой.

Это просто голос, я ничего не делаю, никогда не делала, но мой тон – послание для нее и для меня. Он заставляет нас вспомнить о том, как все было раньше, потому что ей тоже нужно об этом вспомнить. Она должна отступить на шаг и посмотреть на все другими глазами.

– Бет, у меня могут быть неприятности, – говорю я. – Ведь я ей помогала. Дай мне еще один день. Всего один день, чтобы во всем разобраться и убедиться, что ты права.

– То есть у нее появится еще один день, чтобы спасти свою шкуру.

– Всего один день, Бет, – умоляю я. – Подожди до вторника. В понедельник матч. Это уже завтра. Завтра ты будешь лучшей.

Она молчит.

– Всего один день, Бет, – тихо прошу я. – Ради меня.

Молчание в трубке кажется угрожающим.

– Ладно, – отвечает она наконец, – будет тебе еще день.

Глава 29

В голове смешалось все услышанное за прошедшие дни, все угрозы и страшные открытия, которые я сделала, но соединить их в общую картину никак не получается. Я, например, совершенно не знаю, как понимать слова Колетт: «Я действительно провела весь вечер у него, Эдди, но я его не убивала. Я была с ним, и я обнаружила его тело».

Это правда.

Я не лгала тебе.

Я забираюсь под одеяло в три часа ночи, принимаю еще немного тайленола с кодеином и проваливаюсь в мутные гротескные сны.

И когда меня, наконец, посещают сновидения, я вижу Уилла.