– Ага, машины. Кто ж еще может пахать двадцать четыре часа в сутки!

– Не перебивай!

– А то что? Не будете рассказывать? – хитро улыбнулся Сашка.

– Я вообще уйду. И оставайтесь как есть, никто вам не поможет.

Угроза была солидная, и на Сашку я цыкнул. Бабулька удовлетворенно кивнула и продолжила:

– Рабочие не роботы, не люди, они призраки.

– Все? Там их сотни две!

– Все. А вы думали, сколько надо, чтобы построить дом? Да еще такой огромный. Как ваш!

– Неправда! Наш меньше! – захныкал Сашка.

Я не понял, чего это он?

– Меньше. Но его строили те же рабочие, когда еще были людьми. А по соседству тоже было несколько строек, вот вам и лишняя сотня. Этот дом, – она кивнула за окно, – строят все те, кто строил наш микрорайон.

– И все призраки? – спросил я.

– Да.

А Сашка спросил:

– Русские?

– Русские, конечно.

– А почему говорят не по нашему?

– Чтобы ты не понял! Они призраки, ты живой. Ты серьезно рассчитываешь, что можешь их понять?

– Но вас же понимаю…

– Потому что я говорю на твоем языке. А со своими – на своем.

– С кем, со своими?

Старуха не ответила, и я понял с кем. Интересно, а как же продавщица из нашей булочной? Она что – тоже… Но спросить я не решился. А Сашка не стеснялся сыпать вопросами:

– Как же так? Они ведь пьют, едят, поют…

– Правильно. Это единственное, что они умеют. Ну и еще строить, конечно, – зло сказала бабка и отвернулась.

– Пусть так, – не выдержал я паузы. – Дальше что?

Бабулька сидела, не поворачиваясь, и мелко тряслась. Была бы живая, я бы подумал, что она плачет.

Сашка приложил палец к губам:

– Тихо. Сейчас продолжит.

Продолжит то продолжит, а ночь не резиновая. Мы здесь не затем, чтобы слушать ее дурацкие истории. Это не самоцель, а лишь обязательная часть программы.

– Эй!

– Тс с! – опять остановил меня братишка. – Не сбивай ее.

Хорошо, не буду. Сашке можно верить. В конце концов, он уже раз слышал эту историю.

Между тем бабулька повернулась, и я увидел, что она действительно плачет. Призраки, блин! Одни пиво пьют по вечерам и поют потом так, что живым не уснуть, другая – плачет. Чего они не умеют вообще, а?

– Я их всех убила, – брякнула бабулька сквозь всхлипы. – Я!

Такого заявления я не ожидал. Даже Сашка перестал хрустеть чипсами, хотя он то слышал его не впервые.

Я представил себе, как субтильная старушка пробирается на стройку с гранатометом (автомата будет мало на такое количество человек) и от души палит по людям, кранам, недостроенным стенам… Стены падают, хороня под собой по нескольку десятков человек зараз, летят осколки на кого бог пошлет… А может быть, она просто взорвала все стройки? М да, Шапокляк отдыхает…

– Я переловила их по одному, только пару десятков удалось накрыть обвалившейся стеной, а остальных – по одному, – сообщила рыдающая старушка, видимо, прочитав мои мысли.

Ничего себе! Да тут жизни не хватит, чтобы каждого!

– Успела за два месяца, – опять просканировала меня бабка. – Они даже достроили квартал, и последних пришлось вылавливать дома или по д