Судя по тому, как поспешно шагнул через порог Огарев и как быстро закрыл за собой дверь — встречи с несостоявшимися родственниками он побаивался. И, плотно пообщавшись с ними накануне — таки я могла его понять.

— За костюмом пришел? — сразу пошла я в наступление.

— Чего? — нахмурил свои великолепные брови — ну правда, шикарные, у меня подружка — Феня которая — бровист, она б тут от восторга померла. — А, не, — выдохнул, рассмеялся. Зубы у него… Тут бы померла от зависти Ганя — она ассистент стоматолога. — Выкинь.

— Хорошо, — удивляясь самой себе и своему приличному поведению, спокойно кивнула я. — С чем пожаловал?

— Вещи вернуть! — только тут я заметила, что в руках у него пакет. Глазам своим не верю. Костюм шикарный из натуральной шерсти на шелковой подкладке — значит, выкинь. А заношенные треники и драную футболку — вернул.

— Спасибо! — я выдернула пакет из его рук. Планы мести все куда-то делись. И сейчас я больше всего хотела, чтобы он свалил в закат из моей квартиры. Не дай бог его опять засекут, что ко мне приходил — мне ж тогда не жить.

— А ты чего такая злая, зая?

— Какая я тебе зая?! — заорала я. Спохватилась, даже рот себе зажала. Звукоизоляция у нас так себе. ТетьГалю, когда она своего мужа воспитывает, мне, например, прекрасно всегда слышно.

— И правда, какая же ты зая, — ухмыльнулся этот подлец. — Ты… малиновка.

— Огарев, ты дальтоник! У меня волосы красные.

— Малиновые, — тем же упрямым тоном повторил он. — Слушай, у меня к тебе разговор есть.

— Говори.

— Не пригласишь войти? — вкрадчиво поинтересовался он. Везет мне на вкрадчивых людей в последнее время. Одни неприятности от них.

— Тебя пригласишь войти, а ты потом холодильник обчистишь и спать ляжешь.

Он какое-то время серьезно и даже хмуро разглядывал меня. А потом полез в карман джинсовой куртки.

— Могу компенсировать ущерб.

— Лучше выкладывай, зачем пришел, — проявила неуступчивость я.

Огарев еще немного задумчиво поизучал меня, опершись ладонью о стену. А потом озвучил мне свое предложение.

— Слушай, тут дело такое. Виолетта мне прохода не дает. Объяснение «Передумал» ее не устраивает. Вдаваться в подробности — не хочу. А она мне названивает, трубку брать перестал — так она уже два раза ко мне приезжала — то домой, то в офис. Тещенька несостоявшаяся… — Огарев дернул щекой, — тоже звонила пару раз. Не пойму, какого хрена им от меня всем надо! Я за все заплатил, что там было приготовлено для свадьбы. Но им все неймется!

— Сочувствую, — без тени сочувствия произнесла я. — Но ничем помочь не могу.

Вот это я сказала зря.

— Можешь! — обрадовался Огарев. — Еще как можешь! — он шагнул ко мне вплотную, навис надо мной всем своим конским ростом. — Давай всем скажем, что у нас с тобой… ну…это… ну, шпили-вили и все дела. И я из-за тебя Виолетту бросил. Ну, типа разыграем перед ними. А?

Я неверяще смотрела на этот образчик идиотизма перед собой. Может, мне показалось, что он разумен, а? Может, правда, конь? Скотинка красивая, на пашню и скачку годная, но не более.

— Назови мне хоть одну причину… — я говорила медленно. — По которой я буду это делать?

Он моргнул несколько раз.

— А если так?… — и снова полез во внутренний карман куртки.