— Конечно, я знаю его. Я — чародей Пятого.

— О да, конечно!

«Напыщенный дурачок». Чандра посмотрела на свои пальцы, сплетенные на коленях, не зная, как закончить разговор. «Его зовут Палатон, и он живет за городом. Этого нам должно хватить».

— Гм… послушайте, если ваш… гм… мужчина не приходит, может, я…

— Нет-нет. — Девушка покачала головой, лихорадочно соображая. — Иногда ему требуется больше времени, чтобы уйти. И он должен быть так осторожен, чтобы ее милостивейшее ве… Ой! — Чандра обеими руками зажала рот и отвернулась, теша себя надеждой, что ее смущение выглядит правдоподобно.

Чародей судорожно глотнул.

— Гм, — наконец выговорил он и встал. — Пожалуй, я лучше пойду.

— Да, ему бы очень не понравилось, если б его увидели, — согласилась Чандра.

Через несколько секунд девушка снова осталась одна в крошечном дворике.

— Королевская любовница? — раздался сзади тихий голос. У Чандры сердце ушло в пятки. Она резко повернулась.

Статуя древнего короля уставилась на нее, воздев одну руку, словно в благословении. Затем тень отделилась от складки в каменной мантии и опустилась на скамью рядом с девушкой.

— Одна Внизу, — выдохнула Чандра. — Аарон, если ты еще раз…

Белые зубы сверкнули в ореховой краске.

— Прости.

— Ни за что, — пробормотала чародейка, однако смягчилась, увидев, что он действительно расстроился. — Ты достал его?

Вор прикоснулся к груди, и девушка услышала слабое шуршание пергамента.

— Хорошо, давай выбираться отсюда.

Чандра встала, сделала два шага и остановилась.

— Аарон, а как мы перелезем через стену без Дарвиша?

Без Дарвиша. Аарон коснулся пустого места, где был Дарвиш.

Но Дарвиш уже давно не только в том месте. Эта мысль испугала его, и голоса священников внезапно громко зазвучали в памяти.

— Если я подниму тебя наверх, ты сможешь продержать заклятия открытыми, пока я не выберусь?

Держать заклятия открытыми. Не просто скользнуть через них, но держать их открытыми. При воспоминании о боли в голове у Чандры застучало, и ногти впились в ладони. По лицу Аарона девушка видела — вор понимает, о чем ее просит. И Чандра слишком ему доверяла, чтобы понять: другого пути нет. Держать заклятия открытыми.

— Поторопись, — сказала она, каким-то чудом не позволяя дрожи проникнуть в голос.

Юноша действовал быстро, как только мог, но это оказалось недостаточно быстро. Огонь снова начал жечь и опалять, и Чандра застонала. Крик нарастал внутри нее. Еще чуть-чуть — и его не удержать.

Потом она падала.

Ее поймали сильные руки, и они прошептали голосом Дарвиша:

— Тише, малышка, ты в безопасности.

Спорить с формой обращений не было сил.

Толпа перед дворцом напоминала бурное море. Люди словно волны все прибывали и прибывали, начиная с раннего вечера, — испуганные горожане требовали ответов. Дым от сотен факелов смешивался с дымом вулкана — сгущал его, затемнял, обостряя слухи и страх. Неудержимый крик поднимался с дымом, ударял по дворцовым стенам.

— Покажите нам Камень!

— Камень!

— Камень!

Этот крик шел из тысячи глоток, складывался из тысячи голосов. Час от часу он становился злее, и если не будет ответа, толпа, сама себя разжигая, обратится к панике и мятежу.

Невидимый снаружи, лорд-канцлер стоял в сторожке у ворот и смотрел через бойницу на площадь. Чтобы побыть наедине со своими мыслями, он отпустил стражников, которые обычно несли караул в этой душной комнатке.