Я, кажется, обещал тебе бессмертие, — как бы невзначай ввернул словечко Гердон и, отложив фляжку с меллеосом, опустился на низкий хромоногий стул рядом с кроватью, на которой сидел Максимилиан. — Так вот… Есть вполне законный, в плане законов устоявшегося мироздания, способ стать бессмертным в Омнисе. Для этого надо просто заменить собой Хору Тенебрис.

— Не понял… — покачал головой Макс.

— О, Хора Тенебрис — расплывчатое понятие. Ты, должно быть, привык считать, что это камешек, вроде Соляриса и Лунариса, который действует как линза, собирая и концентрируя дикую магию, чтобы та стала доступной стабилизаторам. Так и было, пока им не заинтересовались твои знакомые по Провалу — стиги.

Макс выругался вполголоса: стигийский пауков он вспомнил чересчур ярко…

— Что бы они там себе ни думали, а к источнику магии сбежались почти все и сразу, — как ни в чем не бывало продолжал Гердон. — Там они убили Хельгу… Что покушение на жизнь миродержца так просто с рук никому не сходит, ты по себе знаешь: перед угрозой смерти и у тебя этот механизм включился, иначе бы ты так и остался в Провале… Вот и стигам тогда пришлось несладко: их настиг Размен. На месте долины с Хорой Тенебрис появился Кулдаган. С тех пор прошло без малого три тысячи лет, и ни один маг не заметил разницы, как будто Хора до сих пор на месте.

Я же узнал, что это не так… Что Хора канула за край мира вместе с долиной и стигами. Все это время ее функции выполняла и до сих пор выполняет живая человеческая душа. Кто этот несчастный, я не знаю, знаю только, что он заключен в аренский монолит высшей пробы, на котором стоит весь Кулдаган. Странники называют его дымчатым обсидианом.

— Я не хочу такого бессмертия, — решительно отказался Макс.

— Неет, дружок, — засмеялся в ответ Гердон Лориан, — ты не будешь пленником, как этот несчастный. Ты будешь ходить по земле, радоваться жизни и спокойно править миром… если перед этим устранишь миродержцев.

— Ты сам говорил, что им со мной справиться — плюнуть и растереть.

— И не беру своих слов назад! Но на каждого монстра найдется свой монстр. Оставь Серега и Владиславу их собственным врагам: тем самым, которые так встретили тебя в Провале… — Гердон помедлил с продолжением, словно надеясь, что Макс догадается, но тот лишь пристально смотрел старому магу в глаза. — Изначальный план Сайнара — сблизить стабилизаторы без оправ и открыть Провал. Следуй этому плану: пусть Орден и Советы думают, что все идет как надо. Когда они спохватятся, будет уже поздно.

— …Зачем тебе все это, Гердон? — спросил Макс через некоторое время.

— Я тебе уже говорил, — вновь лучезарно улыбнулся маг. — Это моя мечта. Омнис без Влады и Серега, без Хор, с чистым Провалом, доступным каждому. Новый, лучший мир… Лучший из известных миров…

«Есть люди, ослепленные мечтой…» — кажется, так говорил молодой Малконемершгхан Сайдонатгарлын…

Максимилиан чинил свою старую одежду; он проводил за этим занятием уже пятый вечер.

Новый донгорвый посох стоял рядом, прислоненный к стене у кровати; при холодном свете Северного Лихта Макс подгонял лоскуток к лоскутку, терпеливо заглаживая прорехи и выводя кровавые пятна заклинанием ресторации — таким «пропахли» все старые книги в резиденции Зонара Йариха… Эх, вот если бы и человеческую плоть чинить было так же просто, как ткань и бумагу!.