-  Это все вода, - утерев губы, сказал он. - Нормальной-то еды принесешь? А то после питья только сильнее жрать охота.

    Мальчонка молча отобрал крынку и ушел из поруба.

    Олег пожал плечами, прошел вдоль стены. Поднял и опустил руки, потряс, снова поднял и попытался удержать над головой - но уже через секунду они упали и повисли, как плети. Вроде, и есть - а вроде, их и нет. «Надо разрабатывать. Иначе такими навсегда останутся».

    Ведун остановился возле плошки, в которой когда-то лежал творог, подумал, потом решительно поднял, тщательно отер соломой, повернулся к стене и начал осторожно, по чуть-чуть, соскребать ногтями «китайский снег».

    Ворон всегда учил, что половина колдовской силы - в мудрости чародея, а другая - в его суме. И главное занятие мага - собирательство. На каждом привале, во время отдыха, при пешем переходе пальцы колдуна ощипывают соцветия и макушки растений, подбирают перья и сброшенные змеями шкуры, волчьи следы, лягушачьи кости, могильную землю, клочья линялой шерсти. Все то, что после варки, сушки, смешивания или выпаривания становится настоящим зельем. Иногда приворотным, иногда дарующим силу и здоровье, а порою - несущим сон или саму смерть. Разве можно одарить девицу красотой, не имея лунной воды? Или овладеть чужой волей - не имея под рукой аккуратно собранного следа? Как наслать хорошую порчу, если не на дым и не на перо? Как управиться с богами и бесами, коли нечем начертать кровавую пентаграмму?

    Селитра в известные Олегу зелья не входила. Но отчего бы и не собрать, если есть время? Подсушить, с углем перемешать, в котомочке припрятать… А там уж как придется.

    Старейшины рода заявились, когда он успел очистить две стены. Встали в дверях, демонстративно распахнув халаты и положив ладони на рукояти мечей. Увы, хотя руки уже и слушались пленника, но сила в бицепсы и трицепсы пока еще не вернулась. Иначе ведун обязательно показал бы гостям несколько неприятных фокусов.

    -  Откуда вы пришли, кулой? - сурово спросил тот, что носил синюю жилетку. - Что за боги даруют вам столь чудные законы? И что за люди не стыдятся их чтить?

    -  Меня зовут Олегом, уважаемый Джайло-Манап, - прижал ладонь к груди Середин и чуть склонил голову. Выждал небольшую паузу. Его не поправили, и ведун понял, что с именем собеседника угадал. - Я с радостью отвечу на ваши вопросы. Но что смущает вас в моей мудрой и прозорливой госпоже?

    -  Все, несчастный, все! - отпустив меч, решительно рубанул ладонью воздух Радозор. - Она призывает наших жен отринуть мужей, а наших дочерей - не внимать словам отцов! Она призывает молиться Уманмее и выбросить из святилища старых идолов. Она требует не пускать мужчин в родные юрты.

    Джайло-Манап вскинул руку, и его спутник тут же оборвал горячие речи, поклонился, отступил назад.

    -  Отвечай! - кратко потребовал глава здешнего рода.

    -  Мы пришли из далеких западных краев, мудрейший, - начал неспешно рассказывать Середин, по ходу дела облекая в слова странные для здешнего мира понятия. - Наши народы поклоняются великому гендерному равенству. Наши боги учат, что женщины ничем не отличаются от мужчин, а потому не должны никак отличаться в своих правах и обязанностях.

    Гости переглянулись, и Радозор недоуменно поинтересовался:

    -  Разве ваши боги никогда не видели мужчин и женщин? Они не ведают, в чем различия меж нами и ними?

    -  Наши страны очень богаты, а мужчины изнежены.