И повторяю, его тело отправили вам с единственной целью устрашить. Если у вас есть грех на душе, сами поймете, что это значит.
— Ну я-то сумею себя защитить.
— Тем лучше для вас, индейцы очень хитры.
— Вы думаете, я в опасности?
— Не говорю ни да, ни нет, просто не знаю.
— Мы далеко от Баркервилла?
— Приблизительно в семидесяти милях.
— Это не меньше пяти дней.
Поразмыслив, Джордж Лесли решает переменить тему разговора.
— А что вы думаете об исчезновении индейцев?
— По-моему, надо удивляться, что часть индейцев еще с вами. Со слугами так не обращаются.
— Вы хотите сказать… — запальчиво произносит англичан, не терпящий замечаний.
— Говорю, что думаю, — обрывает Перро, притронувшись рукой к рукоятке ножа. — Но если правда для вас оскорбительна, до свидания, я поступлю, как они, и оставлю вас с вашим китайцем.
— Не будем ссориться. Лучше порассуждаем хладнокровно. По вашему мнению, это преступление совершили сбежавшие?
— Это не преступление — месть. Это совершенно разные вещи. А чья она, не знаю, на месте событий не присутствовал.
— Хорошо, Перро, не хочу быть нескромным, но ради чего вы отправились в Баркервилл?
— Повидаться с племянниками, славными парнями, сыновьями моей покойной сестры Клодины Перро и ее тоже уже покойного мужа Батиста. Хочу их позвать на золотые прииски, там нужны толковые и честные люди.
— Других причин у вас не было?
— Нет.
— Удастся ли нам встретить бигорнов недалеко от дороги, в горах между Сода-Ривер и Быстрой рекой?
— Обязательно. Но путешествие плохо началось. Вы плохо обращались с носильщиками, они вас бросили, это ясно. Вы швырнули вашего лакея в пропасть. Вашему кучеру за что-то мстят… Короче говоря, с вами нет сейчас никого, кроме китайца, который родился далеко от этих мест, и меня, который ничем не может вам помочь, кроме как найти бигорна. Послушайтесь моего совета. Дилижанс от Йела до Баркервилла ходит дважды в неделю. На вашем месте я попробовал бы сесть на него по пути и прибыл в Баркервилл, а оттуда снарядил бы новую экспедицию за бигорнами. Едва ли стоит добираться до Баркервилла еще тридцать часов.
— А если нет?
— Извините меня, но я не поставил бы за вашу голову и пяти су.
— Вы преувеличиваете!
— Считайте, что я ничего не сказал!
— Но все-таки…
— Вокруг бродят Кровавые люди, принюхиваясь к человеческой плоти. Позапрошлой ночью были слышны ритуальные крики, не иначе как они лакомились своим ближним.
— А сами вы их не боитесь?
— Да ни один из них не решится меня и пальцем тронуть. А вот вас, не знаю… Ведь освежевали же они американца. Дилижанс пройдет здесь сегодня, не упустите сей рыдван, как говаривал мой покойный дедушка.
— А кто займется моим багажом? — проговорил сэр Джордж, почти согласившись уехать. Он не мог забыть освежеванное тело, засиженное мясными мухами.
— Возьмите с собой самое ценное, а остальное оставим с китайцем и носильщиками.
— А за вами они пойдут?
— Как один человек.
— Оставьте меня на часок, мне надо побыть одному.
— Как знаете, пойду завтракать.
Отважный охотник повернулся и пошел прочь, бубня себе под нос:
— Что я тут делаю? Мне наплевать на этого заносчивого, злого, жестокого аристократа. Какая от него польза?.. И все потому, что я — гид, — как они говорят. |