|
Я вздохнула. Один раз, еще учась в консерватории, я сидела в туалете, запершись в кабинке, а к умывальнику подошли две преподавательницы. Одна, читавшая курс истории музыки, со вздохом сказала: - Такие люди вокруг приятные, музыканты, композиторы, вот если бы не студенты, жизнь была бы прекрасна... - Надя с вами работала? - прервала я стоны Ниночки. - Нет, она ушла - очень тяжело... - Где она трудилась? - Ну... - замялась девушка. - Дома сидела? - Нет, конечно, кушать-то надо и одеться хочется, а денег никто не даст, родители у ней померли... - Где она работала? Назовите место! Нина принялась растерянно вертеть в руках грязную чайную ложечку. - Ой, что это я, кофейку хотите? У меня и конфеты есть, и булочки с корицей... Она подскочила и бросилась к плите, приговаривая: - Давайте, давайте, горяченького, со сладеньким. - Сядь, - велела я, - прекрати дергаться. Булки я не ем и тебе очень не советую увлекаться, лучше салат из овощей и отварное мясо без хлеба. Картошку, еще йогурт с нулевой жирностью, из снятого молока... Нина сморщилась: - Я люблю сливочный, он вкуснее... Я посмотрела на валики жира, выпирающие из-под ее красного платья, и вздохнула. В конце концов, в мои обязанности не входит чтение лекций по диетическому питанию. - Немедленно отвечай, где работала Надя, прекрати ходить вокруг да около! Девушка села на табуретку и прошептала: - Ну, теперь ей ничего не будет, раз померла. Она торговала желудком беременной ослицы. - Чем? - оторопела я. - Ну-ка повтори! - Желудком беременной ослицы, - покорно высказалась еще раз Ниночка. Я разинула рот. Чего только не бывает в наше время! Про гербалайф, тайские таблетки с глистами, желчные камни крупного рогатого скота я читала в "Из рук в руки", но про ослов! - Где же она его брала? - Кого? . - Ну, желудок ослицы... - В гастрономе покупала, на Ленинградском шоссе. - А зачем его продают? Ну, для какой цели? Едят сей продукт или к больным местам прикладывают? Ниночка тяжело вздохнула. - Ну, слушайте, видимо, делать нечего, придется правду рассказать. Надюша недолго проработала медсестрой, вскоре шприц, клизма и капризные пациентки ей надоели, и девушка ушла. Где она только потом не трудилась: продавала билеты в кинотеатре, торговала на рынке косметикой и колготками, бегала по домам от фирмы, производящей витамины, и пекла блинчики в павильоне "Русские блины"... Но никакой радости ни одна из работ не приносила. Да и фиг с ней, с радостью, были бы деньги, но их-то как раз и не платили. На рынке хозяин давал по пятьдесят рублей в день, в блинах выходило около тысячи в месяц, а за витамины вообще шел процент, и, протаскавшись весь день по крутым лестницам, можно было вернуться домой с пустыми руками.Жизнь казалась Надюше беспросветной, и она часто жаловалась более удачливой Ниночке: - Господи, вон в газетах пишут, богатые старики обожают молоденьких! Где найти такого дедушку? Уж я бы его ублажала со всех сторон! Денег хочу, ничего другого не надо! Денег! Долларов! Я, Нинка, за баксы на все согласная! Ниночка вздыхала и предлагала подруге: - Ну, хочешь, возьми у меня двести рублей, просто так, без отдачи! Надежда закатывала глаза: - И что на такую сумму можно сделать? В Макдоналдс пойти? Нет, Нинок, мне тысячи нужны. Ей - богу, если бы могла, пошла бы в проститутки, только меня с души воротит при виде грязных парней. |
