– И когда же это случится?

– Когда я буду править миром.

Она рассмеялась, решив, что это шутка:

– А потом вдруг выяснится, что я давным‑давно пропавшая дочь Матери, похищенная еще в детстве цыганами и проведшая эти годы в плену у космических пиратов. Ты станешь повелителем Вселенной, а я займу место Императрицы.

– Через год я буду готов принять сомек.

На этот раз она не рассмеялась. Лишь посмотрела на него внимательно и увидела, что постоянные тревоги, работа и, возможно, жестокость проложили свои борозды на его лице. Что‑то неведомое доселе таилось теперь в глубине его глаз.

– Знаешь, ты стал похож на тонущего человека, – сказала она.

– А по‑моему, это ты уже утонула.

Он взял ее за руку. Она была немало удивлена этим жестом – подобного проявления чувств он не позволял себе никогда. Рука его была теплой, сухой, гладкой и твердой – такой, по ее мнению, должна быть мужская рука (не то что крючковатая клешня отца), поэтому она не отняла пальцев.

– Еще в прошлую нашу встречу я понял, что с тобой происходит, – сказал он. – Все это время я ждал, когда ты наконец освободишься. Последний из твоих любимых братьев ушел из дому неделю назад. Твой долг исполнен. Теперь ты выйдешь за меня замуж?

***

Тремя часами спустя они сидели в противоположном конце сектора, в весьма скромной квартирке (скромной только на первый взгляд – стоило только приказать, как из стен сразу выдвигались компьютеры и роскошная мебель).

Она еще раз покачала головой.

– Аб, – сказала она, – я не могу. Ты пойми.

Он нахмурился:

– Честно говоря, я думал, что ты будешь настаивать на брачном контракте. Какая‑никакая гарантия. Но если ты предпочитаешь официально ни с кем себя не связывать, мы можем…

– Нет, ты не понял. Прямо перед твоим приходом я молила Бога, чтобы произошло нечто подобное, что‑нибудь такое, благодаря чему я могла бы вырваться…

– Так прими мое предложение.

– Я не могу не думать о родителях. О матери, которая абсолютно беспомощна и не может позаботиться даже о себе, об отце, который жаждет править всеми на свете, и только я могу совладать с ним и сделать его счастливым. Я нужна им.

– Рискую показаться банальным, но я не меньше нуждаюсь в тебе.

– Меньше, куда меньше. – Она обвела взглядом комнату: такое мог позволить себе лишь человек богатый и могущественный.

– Обстановка? Батта, все это лишь часть колоссального плана. Прямая, ведущая к дальнейшим свершениям. И я хочу разделить этот путь с тобой.

– Ты и в самом деле безумец, ты бредишь романтикой, как и все остальные парни, – улыбнулась она. – Разделить со мной будущее…, ерунда какая. С чего ты вообще взял, что любишь меня?

– Понимаешь, Батта, не мечтою единой жив человек.

– В нынешние времена женщины перестали быть недоступными.

– Вот только другой такой Батты нигде не найти, – напомнил он. А затем провел по ее руке пальцами. Никогда в жизни она не чувствовала такого прикосновения, и она обняла его, как не обнимала еще никого. В течение следующих двух часов все было в новинку – каждый жест, каждая улыбка.

– Нет, – прошептала она, когда он попытался перейти к последней фазе затянувшейся сексуальной прелюдии. – Прошу тебя, нет.

– Почему? – прошептал он в ответ. – Какого дьявола, почему нет?

– Потому что если мы сделаем это, я не смогу расстаться с тобой.