— Дракон! Опять дракон!

— Он вернулся за новой жертвой!

Всемил бросился к Ярине и с криком "Я спасу Вас!" закрыл её своим телом. Девушка оказалась зажата между молодым человеком и стеной терема.

— Эгей, пусти меня! — закричала она, но юноша решительно сжал зубы, готовый стоять до последнего. — Пусти, я кому говорю!

— Он точно прилетел за Вами, как Вы не понимаете?!

— Да кому я нужна?! Таких, как я, драконы не похищают! — воскликнула Ярина, с трудом протискиваясь между теремом и спиной Всемила, зажмурившегося при приближении змея. — Они понимают, что таких похищать — себе дороже! Правда, с принцессой он что-то оплошал…

Дракон между тем завис совсем низко над садом и принялся как-то странно трястись. Люди наблюдали за его манипуляциями с гремучей смесью страха и любопытства. Самого дракона такое массовое внимание немало смущало. Наконец, ему удалось скинуть на траву мужчину в длинной кольчуге. После чего змей снова взмыл ввысь и вскоре исчез из виду. На этот раз тишина в саду длилась ещё дольше, чем прежде. 

Глава 4. В путь!

— Возьми, сынок, этот меч-кладенец, им ещё твой прапрапрадед головы рубил, — торжественно говорила Яромира. Поглазеть на прощание матери с сыном пришли многие, однако же все держались на почтительном расстоянии. Всё-таки вмешиваться в чужие дела было нехорошо, хоть и очень хотелось. — Победи змея поганого, руби ему головы смело, да и возвращайся домой с невестушкой дорогою!

— Матушка, зачем мне этот меч? — тихонько, сквозь зубы спросил Влад, стараясь сохранить для зрителей почтительное выражение лица. — Что я с ним делать буду? Он же тяженный, я его еле держу. Как я им размахивать-то буду??? Да и вообще, не собираюсь я с драконом сражаться, что мне, жить надоело? Мне главное принцессу отыскать, а там уж как-нибудь разберёмся, что делать.

— Всё понимаю, сынок, а только без меча никак нельзя, — ответила Яромира, тщательно вытирая сухие глаза платочком. — Традиция такая. А традиции нарушать не след. Авось где-нибудь да пригодится.

— Да где он может пригодится? — прошептал Влад, но по лицу было видно, что он сдаётся. Ну что ж тут поделаешь, традиция, так традиция.

— А вот тебе в дорогу хлеба каравай, да фляга с водицей, — громко произнесла Яромира, протягивая сыну дорожную сумку. А потише добавила: — А ещё головка сыра, пирожки, мясо, лук, пара картофелин, ну и фляга с горилкой, так, на всякий случай, только ты не перепутай!

— Спасибо, матушка! Ого! Да она потяжелее меча будет! — воскликнул Влад, принимая сумку.

— А ничего, будет тебе повод покушать хорошо, — отозвалась Яромира. — Покушаешь — она и полегчает.

— Она-то полегчает, да только я потяжелею, — вздохнул Влад. — Ну что ж, пойду я. Что-то Ярины нигде не видать…ну да ладно. Передай ей мою любовь братскую… — это было сказано громко, — …и шлёпни от меня как следует по мягкому месту. Уж попрощаться могла бы время найти, — а это уже тихонько.

— Ступай с миром, сынок. И возвращайся скорее. — Яромира крепко обняла сына, и он зашагал в сторону темнеющего вдалеке леса, по ходу дела отвесив поклон благодарным зрителям.

Последние стали потихоньку расходиться: больше здесь ловить было нечего. Хорошо, конечно, было бы поглазеть на горькие рыдания матери, уж больно зрелище жалостливое, но от Яромиры разве дождёшься? И только когда все уже разошлись, княгиня, продолжавшая провожать взглядом приближающегося к лесу сына, промокнула платком настоящие слезинки.

Лес был густой, и здесь почти сразу стало темнее и прохладнее, чем в поле.