Время шло так медленно, что, казалось, ещё чуть-чуть — и оно вовсе остановится. Все жёны собрались в общем зале и ждали в молчании, лишь изредка прерывавшемся тихими перешёплываниями. В этой тишине трудно было бы игнорировать нарастающий шум, доносившийся с мужской половины. Ильнара лишь сжала зубы, в остальном сохраняя внешнее спокойствие. Громкий стук в запертые двери на женскую половину никого не застал врасплох. Раздались крики, просьбы открыть, быстро сменившиеся требованиями, затем снова стук, ещё более громкий.

— Двери крепкие, так что минут пять у нас есть, — сказала Ильнара. — Но не намного больше.

И в этот момент посреди зала снова закружился смерч.

Вместе с джинном на полу оказалось несколько десятков всевозможных кувшинов.

— Скорее! — воскликнула Ильнара, призывая других жён к действию. — Берите кувшины и трите вот так; одной мне не успеть!

Двери постепенно начинали поддаваться. А в зале один за другим принимались кружиться безудержные чёрные смерчи. К тому моменту, когда двери, наконец, были выломаны, исход конфликта оказался предрешён. Целая армия джиннов, какой никогда прежде не видывал свет, направленная к цели силой женской гордости и обиды, не могла потерпеть поражение.

— Скорее, вперёд! — Ильнара бросилась на мужскую половину следом за джиннами, увлекая за собой остальных жён. Роксана последовала за остальными; к ней присоединились её подруги и Иржик, пребывающие в некотором шоке от того бедлама, воцарению которого поспособствовало их присутствие. Джинны джиннами, но не напрасно ураганы называют именно женскими именами!

Во дворце уже заканчивался неравный бой. Хотя джиннов было меньше, нежели солдат, каждый из них был намного сильнее человека. К тому же многие из стражников, разобравшись, что к чему, спешили присягнуть на верность новой правительнице Ильнаре. Проходя через тронный зал, Ильнара распахнула дверцу клетки, в которой сидел уже знакомый гостям попугай. Тот вылетел на свободу и тут же уселся на плечо главной жены, выговаривая вполне отчётливое "Да здравствует прекрасная Ильнара!". Она с улыбкой почесала птицу по тут же подставленной головке и продолжила шагать к выходу. Другие следовали за ней.

Во внутреннем дворе их ждало удивительное зрелище. Несколько женщин стояли на земле, задрав головы и что-то ожесточённо крича. Они вытягивали руки, вставали на цыпочки и то и дело подпрыгивали в попытках дотянуться до парившего за пределами их досягаемости ковра. В самом центре ковра сидел, сжавшись в комок, Джафар.

— Ну, кажется, нам пора, — заметила Аглая. — Роксана, ты как, остаёшься?

Та покачала головой

— Нет, лучше я с вами, к Горынычу. Соскучилась я по нему. Да и не попрощалась даже, нехорошо получилось, как-то не по-людски.

— Ну вот и хорошо, — обрадовались остальные.

— Аглая, — обратилась к девушке Ильнара, — это ведь твоё зеркальце?

Принцесса кивнула.

— Нельзя ли нам оставить его себе? Я понимаю, оно, наверное, тебе дорого. Но нам было бы очень важно иметь возможность хотя бы одним глазком увидеть, что делается в мире.

— Хорошо, — кивнула Аглая. — Берите. Пусть оно принесёт вам удачу.

— Спасибо! А ты, Роксана, возвращайся, когда пожелаешь. Здесь тебе всегда будут рады.

— Ковёр! — позвал Иржик. — Не хотелось бы тебя отрывать, но нам пора.

— Уф, сами не знают, чего хотят! — энергично воскликнул ковёр и резко принял вертикальное положение. Джафар тут же съехал вниз, прямо в руки радостно закричавшись женщин.

Анастасия, Аглая, Милена, Иржик и Роксана сели на ковёр и стали быстро подниматься всё выше и выше над землёй. Смотреть, чем закончилась свершившаяся не без их помощи революция, они не стали.