«Что же делать, что же делать? — заметались мысли Матвея, словно мышь, которую застал в темном чулане внезапно включенный свет. — Спалюсь ведь. А если так?»

Малыш глупо улыбнулся, втянул в себя тягучую слюну, засунул в правую ноздрю указательный палец, а потом еще и громко испортил воздух.

«Все, пути отрезаны, мосты разрушены, рельсы взорваны, — как-то невесело подумал парень. — После этого я, даже если захочу, не останусь. Всю жизнь буду со стыда сгорать».

— Н-да, — встала, поморщившись Хэльда. — Первая попытка оказалась неудачной.

— Слышишь, сестренка, может, мне, конечно, это показалось, но у меня создалось впечатление, что он сделал это специально, — вдруг сказала Альтива.

Она стояла со скрещенными на груди руками, склонив набок голову, и внимательно следила за парнем.

«Красавицы, да еще и умницы, — Матвей еще глубже засунул в нос палец. — Эх, если бы не обстоятельства. О таких женах можно только мечтать».

— Да брось, Аль, — отмахнулась сестра. — Зачем ему это?

— Вот я и думаю, — склонив голову в другую сторону, еще пристальнее посмотрела она в серо-стальные глаза парня. — Зачем?

«Палево не заканчивается, а еще дальше засунув палец, наверняка пощекочу пятки Соратнику. Если они у него есть, конечно», — в очередной раз подумал тот.

Ситуацию спасла открывшаяся дверь, в которую зашел эльф с белоснежными волосами.

— Грессы, — с достоинством склонил он голову. — Тревожный маяк из Холмграда. На Трехзубом зафиксированы эманации Прорыва. Я лично беседовал с Барестом Томкару, по его словам, тварей много. Тамошние Главы требуют по три десятка воинов при двух магах. От Дагаронов на перевал уходят Вагард и Банията. Это не считая тех, кто несет там службу согласно очередности.

Голос эльфа был малоэмоционален и докладывал он так, словно это были выдержки из какого-то обычного отчета.

— Гранд Боя и потенциальный гранд Вязи? — удивилась Хэльда.

— Похоже, это действительно не рядовой прорыв, — поддержала ее Альтива и обратилась к эльфу. — Нанзиэт, готовь наших воинов и магов. Мы тоже идем, — затем переглянулась с сестрой и добавила: — Вместе с нашим мужем.

Если эльф и был удивлен, то виду не подал, а лишь кивнул.

— Слушаюсь, грессы, — и вышел из комнаты.

«Как там говорил небезызвестный Попандопуло? — внимательно вслушиваясь в разговор девушек и мужчины, подумал Матвей. — Чует мое сердце, что мы накануне грандиозного шухера! По-видимому, так и есть. Ну что ж, под этот шумок и смажем лыжи. Разведка проведена, первоначальные данные получены. Пора на раздачу способностей. То есть к Источнику».

Отступление первое

«Ширхх, ширхх, ширхх».

Сильная рука статного краснокожего молодого мужчины, примостившегося в удобном анатомическом кресле, выверенными движениями водила оселком по одной из рубящих кромок огромной двулезвийной секиры. Периодически он прерывался, подносил лезвие поближе к глазам и пристально его рассматривал, пытаясь найти изъян. Затем пробовал заточку грубым ногтем, снимая с него тонкую стружку. В задумчивости чесал небольшие рожки на лбу, теребил клиновидную бородку, заплетенную в косичку и скрепленную золотым кольцом на конце, хмурил густые брови, а потом, покачав головой, возвращался к прерванному занятию.