24

Угол улиц Леандро Валле и Мизерикордиа, рядом с церковью Санто Доминго

Соледад Рейес переехала 24 июня. Она запомнила дату, потому что это был праздник Иоанна Крестителя.

В этот день положено, встав до рассвета, искупаться в речке.

По крайней мере, такой обычай существовал тогда в сельской местности. В наши дни жители Мехико не озабочиваются купанием в реке, а всего лишь окатывают друг друга из ведер или даже кидаются шариками, наполненными водой…

В мои времена отрезали волосы большими ножами, и все, держа в руках четки и облачившись в скапулярии, пели: «Сан Хуан, Сан Хуан, atole con pan …»

Рейесы дель Кастильо жили тогда в corazon столицы на plaza Санто Доминго в квартире с двумя балконами, выходившими на улицу Леандро Валле, квартире под номером 37 в доме под номером 24 на углу с улицей Мизерикордиа. Некогда здесь жили монахи из монастыря Санто Доминго.

Того самого, братья из которого в колониальные времена стояли во главе Santa Inquisición . Это правда. Клянусь. Пусть дьявол придет и дернет меня за ноги, если я вру. Поспрашивай у кого то еще, если не веришь мне. А до монастыря здесь был ацтекский храм. Говорят, этот дом построен из его камней. Стены были в метр толщиной. Так что это вполне может быть правдой, равно как история о каком то pobre, замурованном в них. По крайней мере, так говорят, а там кто его знает. Но я не люблю рассказывать истории.

Без преувеличения можно сказать, что дом располагался в удобном месте – в двух шагах от главной площади Сокало. В полуподвальных помещениях старинных особняков, построенных conquistadores  и их детьми, жили портные, книгопечатники, галантерейщики, ювелиры и прочие ремесленники и торговцы. Некогда перед колониальными дверями стояли вытянутые в струнку, одетые в ливреи индейцы. Украшенные жемчугами бриллиантами дочери и жены las familias buenas  добирались до церкви в паланкинах с кисточками, что несли рабы из Западной Африки. Но лучшие времена этих резиденций уже давно остались в прошлом. Ссутулившиеся от просевшей рыхлой почвы, поизносившиеся во времена забвения, они все еще являли миру остатки своего великолепия, хотя сезоны дождей и палящее солнце стерли их первоначальный блеск – так теряет его золотистое платье, выброшенное в шторм на берег.

Квартира Рейсов находилась на третьем этаже, огромная, с высокими потолками и многочисленными спальнями. Позже Соледад будет вспоминать, что спален было так много, что она не запомнила, сколько же их всего. Чего она никогда не забывала, так это своего первого знакомства с родителями Нарсисо. Сеньор Элеутерио начал с того, что вежливо порасспрашивал ее о том о сем, но, когда в комнату ворвалась сеньора Регина, грубая женщина с темной кожей и глазами, словно полыхающими огнем, сразу стало ясно, кто тут главный.

– Мне показалось, ты сказал, что приведешь кого то, кто будет помогать мне по хозяйству. А эта escuincla  выглядит так, будто это я должна помогать ей надеть ее calzones . Могу поспорить, она до сих пор писает в постель. Это действительно так?

– Нет, госпожа.

– Ты уж лучше и не думай об этом, девочка. Не создавай мне дополнительной работы. Сколько тебе лет?

– Почти двенадцать.

– Почти? Хочешь сказать, в один прекрасный день тебе и в самом деле исполнится двенадцать? А ну ка повернись. Да грудь у тебя плоская, как спина, а живот куда больше, чем задница. Словно ты ходишь задом наперед! Ха ха! Бедняжка. Pobrecita. Ты ничего не можешь поделать с тем, что ты не красавица, верно? Ну да ладно.