— Спасибо, дядюшка.

— Это не лесть.

Объявленная потеря памяти была призвана скрыть от общественности тот факт, что Помпилио побывал на Ахадире, на легендарной планете, до которой мечтали добраться все искатели приключений Герметикона. Побывал случайно, не по своей воле, но этот факт не умалял его заслуг. А полученная Помпилио информация оказалась настолько важной и пугающей, что дары приняли решение ее засекретить.

— Я всего лишь путешественник, которому повезло, дядюшка.

— Ты — национальное достояние Линги.

— И это тоже не лесть, брат, — вставил Антонио.

— Конечно, — скептически хмыкнул Помпилио.

Ему показалось, что он разгадал причину неожиданного визита, — поддержка. Дары прекрасно понимали, что искалеченный путешественник пребывает в депрессии, и прибыли ободрить его, показать, что не все потеряно.

— Напрасно смеешься, — строго произнес Конрад. — Я уверен, что, впервые поднявшись на борт «Амуша», ты не стремился прославиться, ты бежал… — Помпилио бросил быстрый взгляд на брата, тот остался невозмутим. — Но странствия создали тебе репутацию, мой мальчик, сделали известным.

— Ты посещал далекие планеты, открывал новые миры и проявлял чудеса героизма. — Дар Антонио выдержал короткую паузу и скромно добавил: — А мы делали так, чтобы твои успехи с придыханием описывали газетчики.

— Меня это раздражает.

— Зато теперь, услышав название Линга, жители Герметикона в первую очередь вспоминают тебя, отважного путешественника и настоящего героя. — Конрад улыбнулся: — Хочешь ты того или нет, но ты — лицо Линги.

«Нет, они слишком прагматичны, чтобы лететь в Даген Тур только для того, чтобы ободрить меня. Им что-то нужно…»

Помпилио глотнул вина:

— И еще я очень удобная фигура для решения тонких политических задач, дядюшка, мы это проходили.

— Ты превосходно справлялся, — с энтузиазмом воскликнул старый дар.

— Сейчас я не в настроении.

— Ты скучаешь, и мы решили помочь тебе развеяться. — Дар Антонио улыбнулся уголками губ. — Есть нетривиальная задача, брат.

А вот и предложение. Воспитание не позволило Помпилио отказаться сразу, пришлось обозначать интерес, который в действительности напрочь отсутствовал:

— О чем идет речь?

Дар Конрад кивнул, дар Кахлес вскрыл вторую бутылку белого и наполнил бокалы. Наблюдать за тем, как один из двенадцати верховных правителей Линги и авторитетнейший лидер могущественного Лингийского союза обслуживает компанию, было весьма забавно.

— Тебе что-нибудь говорит название Кардония? — осведомился Селиджи.

— Неинтересное, — тут же отреагировал Помпилио.

— Там назревает война.

— Серьезная?

— Серьезная? — Дар Конрад махнул рукой. — Помпилио, мой мальчик, о чем ты говоришь? Откуда на провинциальной планете взяться серьезной войне? Вот когда мой прапрапрадедушка сцепился с вашим прапрапрапрадедушкой за устье Ригоссы, это было серьезно. А на Кардонии так, мелочь.

— Ригопорт построили Кахлесы, — тут же произнес дар Антонио.

— Город наш по праву, — поддержал брата Помпилио.

— И ваш уважаемый прапрапрапрадед это право подтвердил. — Дар Селиджи с улыбкой оглядел насупившихся братьев и улыбнулся: — Но попробовать стоило.

Последняя крупная междоусобица случилась на Линге в самом начале Этой Эпохи, но раньше гордые адигены частенько проверяли соседей на крепость.