Ладно, поверим. Открыл глаза — лежу, прислонённый к какой-то каменюге, под головой мягкое что-то. Надо же, кто-то заботливый такой попался — первым делом по затылку чем-то тяжёлым приложил, а потом под эту гематому подложил мяконькое — чтобы не больно было. Гуманист, однако. Оказалось, что я голый по пояс, правое плечо туго перевязано плотной белой тканью, так, что и рука правая оказалась плотно примотанной к туловищу. Профессионально, ничего не скажешь, и стрелу из раны, очевидно, вытащили. Ноги у щиколоток туго перехвачены крепким кожаным ремнём, ботинки предусмотрительно сняты — босиком по местным каменным россыпям не очень то и побегаешь.

Ну, и кто же здесь — такой хваткий?

Господи — стыдно то как!

Напротив меня, метрах в пяти, сидела на корточках индианка, несомненно — чиго. Молоденькая совсем, лет двадцать, хотя у индейцев этот возраст считается уже весьма почётным — как у нас сороковник.

Девчонка невозмутимо смотрела на меня своими чёрными глазами и молчала.

Да без вопросов, мы ребята тоже неразговорчивые, в молчанку играть — не впервой.

После нескольких минут тишины, индианка всё же спросила, тыкая в меня тоненьким указательным пальчиком:

— Как зовут Того, Кто живёт на твоём плече?

Хороший вопрос. Совсем не сразу до меня дошло, что это она про татуировку на моём забинтованном плече спрашивает.

Его зовут, — отвечаю, стараясь говорить неторопливо и внятно, так как и мой испанский совершенством не отличается, — Эрнесто Че Гевара.

— Правильно, — девица отвечает, головой кивая. Мимолётно улыбнулась даже.

Ещё помолчали.

Чувствую, что с таким темпом разговора можно тут целую вечность просидеть, беру инициативу на себя:

— Почему ты меня не добила? — Спрашиваю.

На этот раз индианка ответила почти сразу, и минуты не прошло:

— Полное Солнца назад один белый Человек спас меня, моего отца, моего брата, других чиго — многих. У этого человека на плече тоже Че Гевара жил. Чиго — должники того Человека. У тебя — Че Гевара на плече. Значит, ты — брат тому Человеку. Значит — наш друг. Плохие gringos за тебя много денег обещали. Но, ты — наш друг. Чиго — твои должники. Ты — будешь жить!

Глава первая

Через Атлантику — играючи

Яхта называлась — «Кошка», хотя на борту ничего и не было написано.

Тем не менее — «Кошка», и всё тут.

Я в этих судах морских: каравеллах, пароходах, бригантинах, клиперах всяких — совсем ничего не понимаю.

Но, эта яхта была — просто красавицей.

Длинная — метров семнадцать, узкая, низко посаженная, с мачтой — пропорционально невысокой.

Борта — белые, с редкими синими полосами. Верхняя половина мачты — сиреневая.

Та ещё штучка — эстетичная — до совершенства.

А как ей название её собственное подходило — словами не передать.

Смотришь на неё со стороны — и что-то такое грациозное, по-настоящему — кошачье, ощущаешь.

А, когда под всеми парусами, да при работающем, вдобавок, дизеле, волны зелёные рассекает — так и кажется: ещё немного — и прыгнет — в погоне за добычей невидимой.

За мышью, например, или совсем, наоборот — за китом каким, под лапу подвернувшимся….

Бывает же Любовь к женщине — с первого взгляда?

И, здесь — то же самое. Увидал я эту «Кошку» и понял, плыть мне на ней, однозначно — плыть! При любом раскладе.

Команда красавицы этой состояла из четырёх человек.

Во-первых, доктор Карл Мюллер — владелец яхты, и её Капитан.