Наташа потеряла счет дням… Сколько их прошло? Десять, две недели? Поначалу все ждала: когда же ей наскучит это пресное существование? А оно все не наскучивало – может быть, потому что не было пресным?

Оказалось, что жить, подчиняясь течению жизни, бывает приятней, нежели самому это течение организовывать. Наташа жила, прекрасно понимая: однажды войдет Пестель и скажет слова, которые изменят жизнь.

А пока этого не случилось, нужно просто жить, без всякой цели, ни для чего. Оказывается, это так здорово!

В тот вечер все было, как всегда.

Никаких знаков Бог не подал – гром не разразился и сердце не екнуло.

Правда, потом, думая про этот вечер, Наташа вспоминала, что выражение лица у Пестеля было все-таки каким-то странным, нервным и испуганным одновременно.

Но это – потом. А тогда заказали ужин в номер, как всегда.

Павел Иванович, как водится, ел молча. Потом сказал:

– Пошли спать.

Они легли рядом. Наташа прижалась к Павлу Ивановичу. Он обнял ее, поцеловал. Начиналась уже ставшая привычной игра.

И вдруг…

Павел с силой перевернул ее на спину. Она почувствовала на себе его тело, а потом…

– Ты что, Паша, нельзя… Пашенька, родной, ты что? Ты же знаешь, так нельзя… Ты что? Нет!

Она кричала, пыталась сбросить его, кулаками била по лицу.

Но его невозможно было остановить. Из нежного, ласкового мужчины Павел превратился в машину – сильную, мощную, жаждущую истинного удовольствия.

Наконец руки Наташи упали, тело напряглось как струна, а потом по телу разлилось ощущение какого-то неестественного, невыносимого счастья.

Так повторилось раз, второй… Ни ему, ни ей, казалось, был не нужен отдых: они купались в счастье, а от счастья не устают…

Наташа только спрашивала:

– Как же так, Паш, а? Почему? Ты же…

Он закрывал ей рот поцелуем и ничего не отвечал.

За окном гостиничного номера затаилась ночь. Спать почему-то не хотелось вовсе. Молчание давило.

– А если я забеременею? – задала Наташа вопрос, который ее не волновал вовсе.

– Разве у тебя в запасе есть девять месяцев? – Пестель помолчал и спросил, как показалось, зло: – Это единственный вопрос, который тебя интересует?

Наташа встала. Накинула халат. Подошла к окну. В темной дыре ночи нагло светилась надпись «Мини-супермаркет „Великий“».

Наташа курила и пробовала разобраться в своих чувствах, однако ничего, кроме ненормального восторга, она не испытывала.

Вот и случилось то соединение мужчины и женщины, о котором говорил Семен Львович. По сути, оно было трагическим. Но почему-то вызывало восторг.

– Наташа, – тихо позвал Пестель. – Я очень виноват перед тобой. Ты даже не представляешь, как я виноват.

– Это еще что за разговоры? – резко повернулась Наташа.

– Сядь, – властно произнес Пестель, – сядь и слушай. – Он закурил. – Не знаю, существует ли на самом деле СПИД. Но теперь я знаю точно: весть о СПИДе приносит человеку человек же. Есть люди – вестники СПИДа, я даже название им придумал:

спиды. Спиды – это не те, кто болен СПИДом. Просто в некий момент, известный Богу, они входят в сон человека, и на следующий день тот узнает, что болен страшной болезнью… – Он помолчал и сказал со вздохом: – Я, например, один из спидов.

– Что? – вскрикнула Наташа. – Ты с ума сошел? Что ты несешь?

– Я тоже долго не мог в это поверить.