Она с мольбой шептала его имя, не в силах терпеть, страстно желая соединения плоти. Должно быть, он испытывал те же чувства, потому что быстро лег на нее и глубоко пронзил ее своим членом.

С радостным восклицанием Каролина приняла его, высоко подняв бедра. Ее руки гладили его спину. Их совокупление было быстрым и интенсивным. Оно завершилось взрывом наслаждения столь же мощным, как выход энергии при столкновении двух космических миров. За их криками в экстазе последовала мертвая тишина.

Их руки и ноги были сплетены еще долго после того, как они обессилели от любовных утех. Гатри оторвал свои губы от шеи Каролины и прошептал:

- Еще несколько таких сеансов любви, Дикая Кошка, и я умру молодым.

Она поцеловала его влажную мохнатую грудь.

- Молодым, но счастливым.

Он рассмеялся и обозвал ее словом, которое было бы сочтено за оскорбление при всех иных обстоятельствах. Затем Гатри прильнул к ее губам, и между ними снова началась любовная игра. Только под утро, истощив все свои силы, они заснули.

Каролина была разбужена Тобом, лижущим ее лицо. Она сердито отогнала пса и села на постели, прижимая к груди одеяло. Гатри рядом не было, но она слышала, как он что-то насвистывает поблизости.

Вспомнив прошедшую ночь, Каролина почувствовала угрызения совести. Раздраженно она схватила свою одежду, лежавшую рядом на земле, и быстро оделась.

- Кажется, уже можно было извлечь уроки, - пробормотала она себе под нос. Затем она выбралась из пещеры.

Гатри что-то готовил на костре. Он взглянул на приближавшуюся Каролину и усмехнулся.

- Не надо ничего говорить, - предупредил он добродушно. Налив кофе в кружку, он передал ее Каролине. - Просто сиди и пей кофе. Постарайся держать свои мысли при себе до тех пор, пока не придешь в нормальное состояние.

Каролина приняла кружку в руки и поднесла ко рту. Интересно, как получается, что она совершенно забывает себя во время занятий любовью с Гатри и так искренне сожалеет об интимной связи с ним при дневном свете. Она шумно втянула в себя глоток кофе и взглянула на мужчину, который был для нее защитником и судьей одновременно.

Он разложил при помощи самодельной лопатки на двух металлических тарелках кусочки какой-то пищи, похожей на рыбу. Одну из тарелок он передал Каролине. Она взяла ее и отошла, чтобы присесть на поваленный ствол березы.

Гатри остался на своем месте. Закончив завтрак, он помыл тарелку и вилку водой из фляги и запихнул их в седельный вьюк.

Каролину слегка тошнило. Она едва притронулась к еде и почувствовала облегчение, когда Гатри подошел и взял у нее тарелку с вилкой. Он бросил остатки пищи Тобу, помыл и положил в нужное место кухонную утварь.

Пока он седлал лошадей, Каролина выпила кофе и выбила одеяла.

Позже утром они заметили тот самый охотничий отряд шошони, который уже встречали. Индейцы держались в отдалении, однако Каролина кожей спины чувствовала присутствие краснокожих даже после того, как они скрылись из виду.

Чем выше Каролина и Гатри поднимались в горы, тем холоднее и разряженнее становился воздух. Было трудно дышать. Когда они достигли перевала, который разыскивал Гатри, Каролина не знала, ликовать ей или печалиться.

Скоро они будут в Шайенне и с божьей помощью постараются поймать Флинна и передать его властям. После этого отпадут причины, из-за которых Гатри остается с ней. Если, конечно, она не признается ему, что беременна.

Каролина вздохнула. Ее лошадь терпеливо плелась по скалистой тропе. По обеим сторонам высились горные вершины, увенчанные белыми снеговыми шапками. Тропа пролегала через лес, кое-где среди деревьев земля была покрыта снегом.

Около полудня они сделали остановку, чтобы подкрепиться солониной.