Я был в смятении. Обезоружен, будучи при этом с клинками в ножнах. В таком состоянии меня и застал неожиданный гость, имя которому Эзраил.

— Доброй ночи, господин Дагвис, — услышал я его голос за своей спиной, прежде чем сумел заглянуть богу хитрости, обмана и коварства в глаза. — Скверно же обстоят нынче наши дела. А всё потому, что одна зловредная дамочка из скардийского пантеона умудрилась втрескаться в тебя по уши!

— Странные знаки внимания порой оказывают влюбленные женщины… — прошептал, стараясь не разбудить спящую маркизу.

— Влюбленные богини — особенно, господин Дагвис! Те еще извращенки. Дайте-ка взглянуть, хм…

Он присел на корточки за моей спиной в своем нелепом щегольском наряде и принялся внимательно разглядывать внешний круг проявившейся печати. Один из нескольких, но лишь вопрос времени, когда будут завершены остальные.

— Да-а-а, дела у нас идут сквернее некуда… — заключил божок, пусть я понял это и без его участия. — Я бы даже сказал… прескверно.

— Это она?

— Сомнений быть не может! Точно такая же красовалась на твоей спине, когда я видел твое тело в последний раз. Позволю себе заметить, ты и это сумел привести в форму. Причем за столь короткий срок! Движение, как известно — жизнь! Но кому, как не тебе, это знать, правда ведь?

— Каким образом она сумела это сделать? — проигнорировал его пустую болтовню.

— Возможности попасть в храм Талии, чтобы убедиться в своей версии наверняка, у меня нет, но, вероятно, она сумела вернуть в родное тело часть твоей души.

— Часть души?..

— Ту самую, с помощью которой ты намеревался прикончить стерву во время побега из храма. Какая-то ее часть вернулась к хозяину, а дальше дело за малым… Восстановить печать подавления, например, которая притянет к телу вторую часть твоей души, где бы она ни находилась. Да-а-а… — тяжко вздохнул Эзраил. — Отправляя тебя сюда, такого поворота событий я не ожидал.

— А я и подавно…

— Жизнь полна неожиданностей, и в этом состоит главная ее прелесть, господин Дагвис! — весело заявил божок. — Всегда ищи положительные моменты, даже если плывешь по шею в дерьме!

— Вот только как из этого дерьма теперь выплывать?

— Вопрос интересный, — уселся он передо мной, поглаживая козлиную бородку. — Но на любое действие есть противодействие, слыхал о таком утверждении? Будучи смертным ты вряд ли сумеешь противостоять богине, но если бы заручился помощью бога… На меня не смотри! — машинально прижал он франтовскую шляпу с вороньим пером к макушке. — Раз уж ты здесь, а Талия где-то там, то и помощь тебе понадобится от здешних богов. Пусть делят твою душку на две тушки, однако если влияние земного божества окажется сильнее, то наши победят! Вернее, ваши. Я-то здесь вообще не при делах, — добавил он, застенчиво хлопая ресницами.

— Хочешь сказать, что для приостановки действия печати мне потребуется помощь местных божеств?

— Не хочу сказать, а уже сказал! Именно, господин Дагвис. Талия не будет иметь над тобой власти и иметь тебя в принципе, если Марком Делецким заинтересуется некто из здешних богов и рангом повыше нее.

— Но я никогда прежде не видел, чтобы местные боги показывались смертным. Ни одного свидетеля не было.

— Значит, тебе выпадет честь стать первым из ныне живущих смертных, кто засвидетельствует сие чудо расчудесное! И, к моему глубочайшему сожалению для нас обоих, пока что это единственный вариант, который может сработать.