Китаец Фынь, прищурив глазки, напоминающие прорези в заслонке раскаленной паровозной топки, смотрел на мальчишку.

– Очумел малость, да?

– Ага.

– В следующий раз сглупишь – руки не подам. В Аббаде салагам не место.

Что на это можно сказать?.. Каспер так и не придумал. – Дуй наверх, пока церберы не учуяли неладное, – сухо произнес Фынь. – Из-за тебя уже были неприятности. Думаю, этого пока достаточно.

...Несмотря на свои суровые речи, Китаец Фынь весь остаток дня бережно присматривал за Каспером. Может, малышу только показалось, но когда Кислый Юджин и Уджо Гаечный-Болт (немало удивленные возвращению мальчишки из бездны) пытались опять пристроиться рядом с ним, Фынь оказывался рядом и незаметно оттирал его от опасных соседей.

– Чего путаешься под ногами? – кричал он при этом на Каспера.

Глава 6

Ночью в камере было спокойно. После вчерашнего визита разъяренных церберов никто не рисковал поднимать бучу.

Даже Гаечный-Болт и Кислый Юджин притихли на своих нарах. До поры до времени, естественно. Каспер не сомневался, что завтра, когда все они спустятся в котел, эти двое с молчаливого согласия остальных обитателей камеры снова проведут испытания на потопляемость...

– Салага, эй – ты не дрыхнешь, случаем? – раздался знакомый смешок.

Каспер оглянулся. Все привидения в двести сорок пятой тихо раскачивались под потолочными балками, глубоко погруженные в себя.

– Не пялься по сторонам. Виси, как висел... Это Китаец Фынь, усек?

Стараясь не вертеть головой, Каспер перевел взгляд вправо. Нары Китайца находились в соседнем ряду, совсем неподалеку. Малыш мог отчетливо видеть его прямую, как доска, спину... Но почему Фынь разговаривает так, словно никто его не слышит?

– А меня и в самом деле никто не слышит, – тут же пояснил Китаец. – В этой камере умеют чесать только языками, а слушать – только ушами. Дикари... – Каспер услышал приглушенный вздох. – Ты, смотри, не вздумай открыть рот, салага. Иначе... Иначе пожалеешь.

«Но как же я буду отвечать?» – в замешательстве подумал Каспер.

– Очень просто. Ты только думай ПОГРОМЧЕ, усек? И, главное – в мою сторону.

– Как это? – опешил мальчишка.

– Во-о-от, уже лучше, – в голосе (вернее, в мыслях) Фыня послышалось сдержанное одобрение. – Можешь прибавить еще чуть-чуть громкости... А думать в мою сторону – это значит мысленно обращаться не в пространство, а именно ко мне. Например, не «ой, что-то погано на душе», а – «Фынь, отчего мне так погано?» Ну, все понял?

Каспер мысленно кивнул.

– Теперь внимательно слушай сюда (малыш заметил, как фигура Китайца на нарах пошевелилась). Мне глубоко наплевать на то, что ты такой весь из себя несчастный. Не знаю, что приключилось с тобой на Земле, да и знать не хочу. Будь я уверен, что в Аббад всегда попадают за дело – ты бы сегодня как пить дать улетел в эту свою канализацию...

– Постойте... – удивился Каспер. – Значит, не все из заключенных в чем-то провинились?

– Не задавай дурацких вопросов, – отрезал Китаец Фынь. И без всяких переходов добавил: – Я хочу дать тебе возможность сбежать отсюда.

На несколько минут в эфире воцарилась мертвая тишина.

– Закрой рот.

Каспер с удивлением заметил, что его нижняя челюсть и в самом деле свободно болтается в воздухе.

– Я ничего не понимаю, – честно признался он.