— Стоять! Руки в гору! — Глеб посмотрел на изумленно пискнувшую секретаршу. — Зинаида, забери у него пушку.

Секретарша вытащила из-под ремня пистолет охранника.

— Брось его мне. Теперь найди что-нибудь вроде веревки.

— У нас ничего нет…

— Давай скотч.

Зинаида достала из стола катушку скотча.

— Ложись мордой вниз! — Глеб заставил охранника лечь и связал ему руки и ноги так, чтобы он не мог двигаться.

— Теперь твоя очередь.

Секретарша отпрянула.

— Вы хотите меня… как его? Может быть, лучше… — она облизнула губы, кокетливо поправила юбку, — займемся другим делом? Более приятным?

— Садись!

Зинаида вздрогнула, перестала строить глазки, опасливо села на стул. Глеб привязал ее к стулу, затем нашел салфетки и затолкал обоим в рот в качестве кляпов.

— Попробуете поднять шум — вернусь и перестреляю! Понятно? Повторять не надо?

Секретарша замотала головой. Охранник что-то промычал, пошевелиться он не мог.

Глеб засунул под ремень еще один пистолет (где они такие достают? «Дятлы» только-только поступили на вооружение. Или бандитов снабжает ФАС?) и вышел из приемной Вити Битого, ставшего уже не просто битым, а убитым. Хотя Тарасов был виноват в этом лишь косвенно.

Коридор второго этажа оказался пустым. На первом этаже курили двое верзил в коже, уставились на спокойно подходящего Тарасова.

— Эй, ты… э-э… — заговорил первый, с бородкой и усами.

— Все нормально, мужики. — Глеб сделал еще два шага, ловя момент для атаки. — Хозяин сейчас спустится. — Еще шаг и еще. — Пойдемте со мной.

Его уверенный вид сбил охранников с толку, и они дали капитану возможность подойти вплотную и обойтись без стрельбы. Парень с бородкой в нерешительности посмотрел на своего длинноволосого напарника, тот открыл рот, собираясь что-то сказать, и в этот миг Тарасов прыгнул.

Удар в голову отшвырнул бородатого к колонне в глубине холла. Длинноволосый схватился за оружие, вместо того чтобы ответить рукопашкой или хотя бы защититься блоком, и Глеб уложил его тремя ударами — по руке, выбивая пистолет, в грудь и в горло. Затем добил бородатого, пытавшегося встать.

На шум в холле никто не появился, и капитан порадовался тому, что пока удается обойтись без огневого контакта, что всегда чревато непредсказуемыми последствиями.

Возле особняка теннисного клуба слонялся мрачный водитель «Лады», поджикивая камешки и пиная покрышки колес машины. Заметив Тарасова, он открыл рот.

— Тебя отпустили?! А где Витя?

— Поехали, Кирпич, — будничным тоном сказал Глеб, направляясь к машине. — Витя подъедет позже.

— Куда?

— На мусоросжигалку. Садись быстрей!

Водитель в сомнении поскреб макушку, посмотрел на окна особняка, потом на Глеба и переменился в лице, увидев направленное ему в лоб дуло пистолета.

— Садись! — жестко приказал Тарасов.

Кирпич вспотел, засеменил к машине, оглядываясь, сел в кабину, завел мотор. Глаза его вдруг раскрылись шире.

— Ты их… замочил?!

— Витя умер сам. Остальные будут жить, хотя я с удовольствием прикончил бы вас всех! Поехали!

Кирпич выжал сцепление и повел машину к воротам. Посигналил. Ворота открылись. Охрана на мониторе, наверное, еще не знала, что случилось в офисе босса. «Лада» выехала на Угличскую, и лишь после этого Глеб вздохнул с облегчением и позволил себе немного расслабиться.