Щелчок, тихая музыка. Голос компьютера:

— Абонент отключил канал связи.

— Скотина! — с чувством выговорил Аким Давидович, вытирая пот со лба.

Рядом возник Замятин.

— Что-нибудь серьезное?

— Кобяга… позволил себе давать советы, скотина! — Сосновский залпом выпил морковный сок, вытер рот салфеткой. — Конунг гребаный!.. Колдун паршивый!.. Он думает, что я буду ему подчиняться… А это не видел?! — Вождь сделал хорошо понятный жест. — Ускорь создание спецгрупп и сориентируй охотников в других городах на крупную добычу. Нам нужны большие деньги.

— Я уже сориентировал.

— Ну и прекрасно. А теперь будем отдыхать. Зови девочек.

Вождь Новой Революционной Инициативы умел быстро переключаться с исполнения архиважных дел на получение удовольствий, потребность в которых значительно возросла в последнее время.

ВЕТЛУГА

Волхвы

С виду он почти не изменился, разве что в волосах появились серебряные пряди. Но изменилось внутреннее наполнение, он стал гораздо богаче этически и духовно и стал смотреть на мир другими глазами — не глазами человека боя, хотя всегда мог постоять за себя и за своих близких. Однако надобность в этом отпала, когда он постиг философию живы и сумел стать «линейным ясновидящим» — человеком воли, контролирующим линию судьбы, прошедшим ступени лествицы — уровни духовного роста. Теперь он знал, что главные войны на Земле происходят в другом пространстве — пространстве намерений и замыслов, и хотя эти войны были бескровными, они также приводили к гибели людей, коллективов, эгрегоров и целых этносов. Правда, этот уровень войн — «войн психосистем» — подчинялся законам другой этики, и Крутов начал к нему подбираться с другой стороны — как исследователь физических иерархий. А начал с исследований физических закономерностей мира, описываемых разными научными теориями, равно далекими от истины.

К этому моменту он точно установил, что ни теория относительности Эйнштейна, ни теория электрослабых взаимодействий, ни струнно-вакуумные теории неверны. Ни одна из них не учитывала Божью Волю как Закон, и в этом была их гносеологическая и познавательная слабость. Они не отражали истину.

Строить собственную теорию Крутов не собирался, ему просто было интересно работать с приборами и размышлять над результатами опытов, и дом его в Ветлуге на улице Герцена представлял собой, по сути, большую физическую лабораторию с несколькими бесценными по уникальности установками и аппаратами, как, например, установка для холодного термоядерного синтеза. В мире таких установок насчитывалось всего шесть. Или многофазовый вакуумный преобразователь для «выбивания» из вакуума кварков. Лишь мощные физические центры в Америке, Европе и России могли похвастаться такими преобразователями. Чтобы заполучить такой аппарат, Крутову пришлось просить помощи у волхвов и грэев, один из которых согласился стать посредником продажи аппарата в Россию «частному лицу». Зато теперь Егор мог исследовать граничные законы — законы магической физики, дающие выход на уровни ментального оружия и выше — в сферы отношений космических Сил, отрицающих борьбу добра и зла. Единственное категорическое условие, которое ставилось человеку, достигшему таких высот знаний, было условие невмешательства. Маг такого уровня должен был находиться вне всяких битв.

Этого уровня Крутов еще не достиг, но был уверен, что недалек от завершения пути. А пока основной его деятельностью оставалась служба в Катарсисе, для выхода за пределы земной физики он тренировался изменять сознание, накапливать энергию и аккумулировать знания, следуя даосской мудрости: умеющему рубить не нужен меч.