Из-за спины человека в свитере вышел еще один незнакомец в длинном блестящем лиловом плаще. Бритая бугристая голова его блестела как полированная.

— Не нравится мне это место, Харитон, — сказал он мрачным басом. — Здесь пахнет чужим повелеванием. Забираем мальчика и уходим отсюда.

— Все в порядке, Аксель, — отозвался мужчина в свитере. — Мы здесь не задержимся, но я хочу понять, почему выбор волхвов пал на этих людей.

Бритоголовый Аксель угрюмо глянул сверху вниз на молчаливую триаду, и всех троих качнуло странным холодным ветром, казалось, пронизавшим их насквозь.

— Это просто курьеры, профи боя…

— Не просто, Аксель, это триада, владеющая каким-то секретом. Простые курьеры не прошли бы так далеко без подпитки силой.

— Им помогали волхвы. Кстати, ты сам сначала начал охотиться за ведуньей, которая провела тебя как мальчишку. Еще немного, и мы бы не успели перехватить отряд, до зоны непрогляда осталось всего полсотни километров.

— Все мы иногда ошибаемся. А волхвы предпочитают не вмешиваться в физическое противостояние, соблюдая принципы своей мифической духовной свободы. Ну, что, парни, сами отдадите пацана или предпочтете умереть за него в бою?

Конунг иронически усмехнулся.

— Предлагаю обмен: жизнь на мальчика. Отдадите сами — жизнь гарантирую.

Мужчины переглянулись.

— Да пошел ты!.. — сквозь зубы проговорил Никифор, вскидывая «винторез».

В то же мгновение на головы триады обрушился тяжелый физически ощутимый удар, едва не сваливший их с ног. На некоторое время они потеряли способность оценивать обстановку, чувствовать и соображать, полуослепшие и полуоглохшие, не способные сдвинуться с места или пошевелиться.

— Иди ко мне, змееныш, — улыбнулся конунг Харитон, поманив Сергия пальцем.

«Серебряный мальчик» отступил к ноге Тарасова. Глаза его стали огромными, наполнились голубым сиянием, волосы на головке вспушились, заискрились крошечными молниями.

— Гляди-ка, не хочет! — удивился бритоголовый. — Что же ты, Харитоша, не можешь справиться с ребенком?

Конунг в свитере нахмурился, глаза его метнули черное пламя.

«Серебряный мальчик» схватился за голову, тоненько закричал:

— Дяденька, миленький, не надо, мне больно!..

Этот крик словно открыл в душе Тарасова запасы сил, сбросил оковы, освободил парализованные гипноатакой конунга мышцы. Глеб рванулся вперед, выстрелил в конунгов из «глушака».

Новая волна оцепенения заставила его остановиться.

Зато вышел из-под контроля черных магов Дмитрий, прыгнул вперед, разряжая в них пистолет-пулемет, и тоже замер, получив парализующий импульс.

Но одновременно с ним преодолел шок Никифор, выстрелил из винтовки, попал в бритоголового Акселя, и тот с изумленным криком схватился за грудь, на доли секунды утрачивая контроль.

Этого оказалось достаточно, чтобы очнулся Тарасов, снова рванулся вверх по склону, разряжая в противника пси-генератор. Остановился, парализованный. Но бросился вперед Дмитрий, затем Никифор, и так они продвигались к озадаченным отпором черным магам до тех пор, пока в бой не вмешались другие лица.

Сначала помощь пришла к конунгам.

Чуть выше по склону горы на голом глинистом бугре появился еще один человек, худой, высокий, с невыразительным серым лицом, в шляпе с высокими загнутыми полями, превратившей его в ковбоя. На нем были рубашка с короткими рукавами и шорты, будто он только что прилетел с юга.

Его появление позволило слегка растерявшимся конунгам сосредоточить пси-атаки на каждом из защитников «серебряного мальчика», и ситуация резко изменилась не в их пользу.