— Только силой ты и можешь! По-другому такие, как ты, не умеют.

Князь засмеялся ей в лицо.

— С тобой — нет! А зачем мне стараться? Думаю, ты уже не девственница — так чего ж мне нежиться с тобой? Хотя, судя по ужасу на твоем лице, смею предположить, что я все еще могу быть первым.

— Да, он не такой, как вы! Но сейчас я очень об этом жалею.

Князь метнул на нее полный злобы взгляд. Казалось, он снова может ударить ее, но он сдержался.

— Ну и глупец твой граф! Я бы на его месте воспользовался маленькой наивной дурочкой!

— Как же я вас презираю!

Кате хотелось плюнуть ему в лицо.

— Ну и что! Презирайте, сколько хотите, сегодня ночью вы будите принадлежать мне, нравится вам это или нет!

— Ни за что, лучше смерть!

Но он снова только мерзко засмеялся.

— Вы не умрете, моя дорогая, я не позволю. Может, когда надоедите мне…

Катя отвернулась к окну. Какая теперь разница, что именно произойдет с ней, если Сергей потерян для нее навсегда… Он никогда не поверит ей и не выслушает, да и скорее всего, когда они встретятся, она уже будет княгиней Потоцкой… И откуда ему знать, что его жизнь стоила ей свободы! Весь оставшийся путь девушка молчала, не в силах думать ни о чем другом, кроме как о своей судьбе, которая изменилась так быстро и так решительно… Неожиданно полил дождь, как будто это сами небеса плакали вместе с ней. Запахло сыростью и мокрой листвой… Она всегда любила дождь, но сейчас он нагонял на нее еще большую тоску. В окне проносились деревья с желто-багряной листвой, осень полностью вступала в свои права.

— Что будет теперь с моими холопами, с Мартой и Савелием? — тихо спросила девушка, так и не повернув к нему головы.

— Мне следовало бы наказать их за то, что помогали вам и покрывали, а не сообщили немедленно мне. Продать бы их какому-нибудь проходимцу за гроши… Но я буду великодушен — они приедут к вам, но — уже после нашей свадьбы. И конечно же, если вы будете хорошо себя вести. А насчет вашего воздыхателя не беспокойтесь. Никто его не тронул. Пусть выздоравливает и убирается восвояси. Думаю, после вашего письма это произойдет довольно быстро. Да и вряд ли он будет искать с вами встречи после всего того, что вы ему написали.

Катя вскочила и бросилась к князю, ей безумно захотелось расцарапать ему лицо, впиться в его наглые зеленые глаза. Он разрушил все ее мечты, втоптал их в грязь, сломал ее жизнь, потрепал ее гордость!

Князь с силой толкнул ее на сиденье.

— Но-но, успокойтесь, моя дикая кошечка! Не то я быстро обломаю вам ногти. Я не учтив, как ваш офицер, могу усмирить вас и кнутом!

— Вы — самый подлый и самый низкий из всех людей, что я знала! Вы и ваш отец!!

— Спасибо, моя дорогая! В ваших устах это звучит, как комплимент.

Григорий сжимал руку девушки чуть повыше локтя и тащил ее к дому, хотя та и не сопротивлялась вовсе. Будь это при других обстоятельствах, Катя наверняка восхитилась бы поместьем Потоцких — все из белого камня, с величественными белыми колоннами и лепкой по периметру всего здания. Такой дом не стыдно было иметь даже царю. Впрочем, когда-то так оно и было. Великий Петр Первый подарил этот дом деду Петра Потоцкого за военные подвиги. Но у пленницы не было желания восхищаться великолепным зданием. Это была тюрьма, в которую ее заточат на всю оставшуюся жизнь…

Двое слуг в белых ливреях с нарядными галунами вышли навстречу князю, чтобы распахнуть перед ним резные двери и склониться в поклоне. Григорий не обратил на них внимания и втащил Катю в дом, а затем грубо толкнул ее на середину залы прямо к своему отцу, величественно восседающему на кушетке и курящему трубку.