— Даже не знаю… Вряд ли кому-то известно, что именно мы планируем, скорее всего поручено просто усилить охрану или перевезти его в другое место.

— Тогда нужно поторопиться! Попросить ее Величество ускорить дату свадьбы… Нам нужно, чтобы в этот день все были у нас под носом, расслабленные и пьяные. Особенно Орловы! Наши люди должны следить за каждым, кто будет входить в дом, а когда известие все же просочиться, он будет уже в надежном месте!

Григорий усмехнулся.

— Это довольно неплохая идея! Мировича уже перевели в Смоленский полк, и неделю назад он со своей командой отбыл в крепость. Он готов и ждет наших дальнейших указаний. С ним — тридцать восемь преданных нам солдат.

Они переглянулись.

— Я лично поеду к царице, а ты, Гришка, займись своей невестой. Куй железо, пока горячо!

— Лучше поеду к Кузнецовым, пусть пока успокоится. Вечером с ней разберусь!

И Потоцкий младший уехал. А старший допил рюмку и двинулся в сторону комнат для гостей. Пора прикрутить маленькую гадину, чтоб знала свое место и осознавала — какая великая честь досталась дочери беглого французского шпиона. Благо дело, об этих подробностях никто не знает. А ведь он может и рассказать, что дочь Арбенина вовсе ему не дочь, а так — маленький ублюдок, плод адюльтера с беглым французом. А у него, у Потоцкого, есть тому доказательства… Письма Дарьи, которые он когда-то выкрал у своего друга. Что и говорить — компромат против лисы Арбенина совсем тогда не помешал. А вот теперь и после смерти Павла тоже пригодится, чтобы держать его строптивую дочь в узде.

Петр без стука вошел в комнату для гостей и от неожиданности обе женщины вскочили с кресел. Князь кивнул экономке на дверь и та бесшумно удалилась.

— Я к вам, Катерина Павловна. Разговорчик имеется.

— Да уж, как без него!

Девушка снова села в кресло и отвернулась от гостя, всем своим видом давая понять, что ей совершенно безразлично мнение старого князя.

— А ты не ершись, я к тебе по-доброму, по-хорошему. Впрочем, как и всегда…

Их глаза встретились, и князь с удивлением отметил, что в глазах упрямой девчонки нет и капли страха.

— Мой сын тебя любит, и теперь дело не только в выгоде, а еще и в чувствах моего мальчика.

— Конечно, он хочет недоступную игрушку! Почему бы не доставить ему удовольствие любой ценой!

— О какой цене ты говоришь?! Да кто ты такая? Ты — никто, и если бы не я и не мой Гришка, гнить тебе на каторге безымянной ссыльной. Ты даже не дочь своего подлеца отца, а так… Прижитое дитя разврата от беглого шпиона. А Гришка даст тебе все, бросит титул к твоим ногам, земли и богатства, у твоих детей будет имя. Неужели ты, дура, не понимаешь этого?! Утешь его, одари любовью, от тебя не убудет. Да и Гришка красавец, полдвора по нему сохнет, так и лезут вешаться на шею.

— Мне все равно, мне на все плевать! Вы можете говорить все, что угодно! Я люблю другого!!

Катя закрыла лицо руками, чтобы князь не видел ее отчаянья.

— Ты эти глупости выкинь из головы, твоя мать такой же глупой была! Так не повторяй ее ошибок. Люби она своего мужа, как и положено жене, была бы и жива, и дочь от любовника на свет не родила бы… Да и ты бы сиротой не осталась. Ну, провела пару ночей с французом, и забудь. Нет, надо было семью и опозорить, и разрушить! И ты туда же? Люби своего лейтенанта, кто тебе запрещает… только издалека. А про мужа не забывай, и будешь кататься как сыр в масле.