— Вели сюда нести! Где он теперь?

— В казарме.

Наганов приказал принести раненного офицера к себе в покои и вызвать фельдшера.

Через несколько минут в личные покои генерала, на широком плаще, внесли лейтенанта. Молодой офицер был без сознания, мундир распахнут, а белая рубашка вся пропиталась кровью. Наганов склонился над молодым графом, прощупал пульс, промокнул капли пота на его лбу.

Фельдшер появился спустя несколько минут и приказал всем расступиться. Он разорвал на юноше рубашку, срезал бинты и осмотрел рану. Недовольно покачал головой. Поднял веко Сергея, посмотрел на зрачки.

— Ну, и кто же с такими ранами верхом ездит?! Швы разошлись, хоть и наложили их умело… Придется штопать по новой.

— Жить будет? Озабоченно спросил генерал.

— Еще как! — усмехнулся доктор. — Зашьем, и будет как новенький! Пару дней хорошего отдыха, обильное питье и еда, а потом — хоть на бал.

«Или на войну», — мрачно подумал Наганов.

— А теперь оставьте нас, у меня много работы.

8 ГЛАВА

Венчание

Казанский собор величественно возвышался над другими зданиями, златые купола с четырехконечным крестом посередине. Основание куполов с прорезными окнами и пилястрами. Весь храм украшен барельефами и колоннами из пудожского камня с желтоватым оттенком.

Сергей смотрел на великолепное сооружение и дивился его величию. В храме венчались лишь царствующие особы, и теперь собор был изысканно украшен и приготовлен к таинству венчания. Народу собралась тьма-тьмущая. Как же, сама царица будет присутствовать на празднестве, которое она любезно разрешила провести в храме, где несколько лет назад принимала присягу!

Соколов бросил взгляд на разношерстную толпу, еле сдерживаемую колонной солдат, одетых в парадную форму. Граф посмотрел на брата, стоящего от него по правую руку, затем на Воронова — слева, разодетого в кричащий красный камзол. Тот недовольно хмыкнул.

— За что такая честь этому прохвосту? — проворчал Андрей и поправил шляпу с большим страусиным пером, которое то и дело лезло ему в глаза. Посмотрел на друга и нахмурился. Сергей только недавно оправился от ран — бледный, исхудавший, с горящими нездоровым блеском глазами, он вызывал у верного товарища щемящее чувство жалости. Хотя, конечно, Воронов не смел выразить своих эмоций вслух — это оскорбило бы Сергея. И брат и друг знали, что это венчание причиняет лейтенанту неимоверные страдания, по сравнению с которыми физическая боль — ничто. Молодой граф, вопреки положенному обычаю, был одет во все черное, словно в знак протеста, и выделялся из пестрой и нарядной толпы. Лицо — словно застывшая каменная маска: без эмоций, лишь черные, как уголь, глаза живут своей жизнью. Но Андрей слишком хорошо знал друга — тот доведен до отчаянья и готов на любые безумства. А они здесь, рядом с ним, чтобы поддержать.

Люди зароптали, затем закричали, заулюлюкали — приближался свадебный кортеж. Четверка белоснежных скакунов бренчала колокольчиками и отбивала подковами по каменной мостовой. Красивые головы благородных животных украшали султанчики, спины были покрыты золотой сбруей. Первой прибыла карета жениха.

С помощью своего лакея Потоцкий спрыгнул с подножки и осмотрел толпу торжествующим взглядом победителя. Разодетый в белый кафтан, вышитый золотыми нитями, на голове парадный парик, напудренный и начесанный по моде. Женщины восхищенно ахали и охали. Потоцкий соответствовал модному образу мужчины при дворе. Блондин, хорошо сложен, со смазливым и немного женским лицом, знатен — мечта любой женщины того времени. Но глаза князя были устремлены единственно в сторону кареты невесты, которая приближалась, извещая всех веселым перезвоном золотых колокольчиков.