|
- Брат Этьен, - сказала она бесцветным голосом, - недостойно вас и вашей сутаны будить мечты о невозможном в сердце, которое стремится только к одному - забыть. Я вдова, брат мой, я потеряла ребенка, и хотя я действительно когда-то просила вас помочь упомянутому капитану Монсальви, сейчас я больше ничего не могу для него сделать. Если ему не помогают молитвы его жены, что же может для него сделать чужой человек вроде меня? - Его жены? - удивленно спросил монах. - Какой жены? Неужели монах сошел с ума? Катрин смотрела на него и спрашивала себя: потерял ли он память или же смеется над ней? - Последний раз я слышала о капитане Монсальви несколько лет назад, - сказала она медленно, запинаясь, потому что произнесение этого имени далось ей с трудом. - Он собирался жениться на Изабелле де Северак, дочери маршала, и... - Изабелла де Северак умерла, госпожа, за два месяца до своей свадьбы! По слухам, мессир Арно не очень стремился отказаться от своей свободы и не нашел никого, чтобы заменить ее. - Что?! Руки Катрин, сжимавшие кресло, задрожали. Желание заплакать внезапно сдавило ей грудь и увлажнило глаза. Она была в смятении... Она так долго не позволяла себе думать о человеке, самое имя которого заставляло ее замирать от нежности и чей любимый образ она столь решительно изгнала из своих мыслей, как часть неосуществимой мечты! И вдруг совершенно неожиданно она слышит, что он свободен - свободен, как она сама! Этого было достаточно, чтобы потерять разум. - Брат мой, - сказала она печально, - почему вы раньше не пришли ко мне? Почему вы мне этого не сказали? Почему вы все эти годы позволяли мне думать, что он для меня потерян? - Но как я мог догадаться, что вы этого не знаете? - в волнении воскликнул монах. - Несмотря на войну, новости двора короля Карла по-прежнему доходят до двора герцога.., и я могу вам напомнить, что мое изгнание мешало мне прийти к вам. Моему приору в конце концов удалось отменить приговор.., и вот я здесь. Так вы поедете и будете ходатайствовать перед герцогом за Орлеан? Глаза Катрин блестели, как звезды. Брат Этьен чувствовал, что она унеслась далеко, погрузившись в прежние мечты, которые она вновь открыла для себя с такой радостью. - Госпожа... - мягко упрекнул он ее. - Вы не слушаете. Вы поедете к Филиппу? Она внезапно вернулась на землю и улыбнулась столь ослепительной улыбкой, что монах был побежден. Эта печальная, потухшая женщина преобразилась у него на глазах. Казалось, что она просто сбросила тяжелый черный плащ, скрывавший под собою ее сияние: за несколько мгновений Катрин изменилась. Она отрицательно покачала головой. - Нет, брат мой! Я никогда не вернусь к Филиппу Бургундскому. Прекратите просить меня об этом. Я не могу! Сами того не зная, вы принесли мне знак, которого я ждала. Все кончено! - Но, госпожа... А Орлеан? - Орлеан? Я собираюсь туда... Я завтра же отправлюсь в осажденный город. Вы сказали, что все еще возможно проникнуть туда, - ну, так я войду в город и умру там, если понадобиться. - Ваша смерть не поможет городу, госпожа, - сурово сказал монах. - Орлеану не нужен еще один труп, чтобы хоронить его под руинами. Орлеан надо освободить от бургундцев. - Еще раньше, в октябре, я просила герцога убрать войска, - сказала она. - Он не сделал этого. Почему он теперь должен изменить свое решение? Герцог собирается вновь жениться; моя власть над ним кончилась. Все, что я могу для вас сделать, - это известить герцога о том, что я собираюсь войти в осажденный город. |
