|
Это место было известно как склеп. Кладбище быстро заполнялось, поскольку теплая погода и жгучее любопытство выманили всех жителей Руана. Для большинства из них это была первая возможность увидеть Жанну д'Арк. Вскоре Катрин увидела Арно. В своем тесном поношенном костюме, ссутулив плечи и спрятав лицо под просторным зеленым капюшоном, он стоял как можно ближе к эшафоту, прямо перед линией английских лучников. Держа горизонтально пики, они образовали вокруг эшафота оцепление, но все-таки его мог прорвать кто-то сильный, такой как Арно. Остальные заговорщики тоже должны были занять назначенные места: Жан Сон - на городской колокольне, брат Этьен - внутри церкви. План каменщика был очень прост. Уже давно он обнаружил в каких-то старых планах церкви подземный ход за пределы города, вход в который находился под одной из плит старого римского склепа. По каким-то причинам никто никогда не упоминал об этом проходе, и теперь мэтр Сон был очень этому рад. Он точно знал, какая плита закрывала старинную лестницу, и, когда его рабочие строили цементное основание, заказанное трибуналом, он расчистил этот камень под тем предлогом, что нужно осмотреть каменные колонны склепа, и показал брату Этьену, как можно его приподнять без особых усилий. Одежда монаха позволила ему войти в церковь, не привлекая внимания. В данный момент ему следовало молиться в склепе, ожидая, когда Арно приведет к нему беглянку. Обнародованные приказы гласили, что никто не должен двигаться с места, пока не будет вынесен приговор. И тогда представлялись две возможности: либо Жанна подчинится суду церкви и ее передадут монахиням, либо она откажется и ее передадут палачу. В обоих случаях Катрин должна была немедленно забиться в конвульсиях, как будто в состоянии истерии, а Николь должна была создать всеобщую сумятицу и переполох под предлогом помощи ей. Тем временем Жан Сон, стоявший на городской колокольне, откуда он мог услышать пронзительные крики обеих женщин, немедленно начинал бить в оба колокола, Рувель и Каш-Рибо, мощные звуки которых в течение веков призывали горожан к защите города или восстанию. Этот неожиданный набат должен был создать достаточную суматоху и беспокойство, чтобы Арно с помощью брата Исамбара, который будет стоять недалеко от Жанны, мог выхватить узницу у стражников и кинуться вместе с ней внутрь церкви. Вряд ли Кошон будет соблюдать право убежища, но ведь требовалось лишь выиграть у преследователей две-три минуты, чтобы благополучно увести Жанну в потайной ход. Прежде чем англичане смогут найти вход туда, Дева и ее спасители будут за городом и в сумерках присоединяться к Ла Гиру, который должен был продвинуться с отрядом войск как можно ближе к городу. Как только Катрин оправится от своего внезапного приступа, она с легкостью сможет позднее присоединиться к беглецам... Кладбище все заполнялось, и на ступенях, к которым прислонилась Катрин, уже волновались люди, и она едва могла видеть происходящее. Рядом с помостом сверкали сталью, ощетинившиеся пики, которые держали солдаты; дальше был судейский помост. Пестревший черными и белыми рясами, на фоне которых резко выделялся епископский пурпур. Стоявший в отдалении от Катрин Кошон казался гигантом, его толстые плечи были покрыты горностаевым плащом, что придавало его багровому лицу еще более мерзкое выражение. Высоко в небе летали ласточки, с церковной колокольни тяжелые звуки похоронного звона, словно капли свинца, разливались по всей округе. Сердце Катрин охватила внезапная тревога, когда она увидела, как приближается палач с помощниками, а за ними следует стройная фигурка, окруженная солдатами. Когда Жанна появилась на эшафоте, по толпе пробежал шепот, в котором жалость брала верх над любопытством. |
