Получишь твое письмо, повздыхаешь от зависти и замолчишь еще безотрадней.

Книгу-рукопись прочел. Тоже силушка как в первой, старой части, так и во второй.

Но слишком ты меня возвышаешь, а даже когда я «проваливаюсь» в своем ремесле или совсем отхожу от него — и пожуришь, вроде и опустишь на полагающееся мне место, и опять пожалеешь, и опять находишь оправдания слабости. Ставишь рядом с классиками, а мне там не по себе.

В одном, и наверное в главном, ты прав: ради чего я писал и почему умолкал.