К вечеру вездесущая Бетани сказала, что герцог опять уехал «очень внезапно». Что ж, баба, как говорится с возу… Но какая-то часть меня сожалела о его отъезде. Следующие несколько дней стали похожи один на другой: большую часть времени я проводила на конюшне, выезжая лошадей, тренируя оруженосцев или просто добродушно споря с Бринном, после обеда я помогала Вивиан в ее кладовке или в огороде и все время избегала чересчур пристального внимания Алана, переводя все в шутку. Иногда, когда выпадала свободная минутка, я поднималась на стену замка, под недоуменные взгляды стражников посмотреть на пустынные холмы, покрытые вереском. Где-то там, на другом конце острова в это время Десмонд сидел у костра, задумчиво глядя на огонь. Гарет что-то выговаривал ему, но герцог не слышал, грустно усмехаясь своим мыслям. Затем он резко ответил, оборвав дядю на полуслове, встал и зашагал вдоль берега моря. ветер дул ему прямо в лицо, капли дождя струились по мокрым волосам, стекая за воротник рубашки. Он был очень одинок и расстроен. В этот момент мне хотелось подойти к нему и сказать что-нибудь, совершенно бессмысленное, чтобы увидеть, как его глаза из черных вновь становятся серыми, а уголки губ подрагивают в улыбке. Мое запястье полыхало серебром, и жаркая боль вновь возвращала на стену замка.

Тем временем в воздухе витало предпраздничное напряжение. Слуги сновали между кладовыми и кухней, пополняя запасы неугомонной Берты. Вивиан поселилась в замке, зорко следя за служанками, начищавшими замок до блеска.

Все эти дни Агнесс почти не выходила из своих комнат, говорили, что она заболела, но при этом она упорно избегала Вивиан. Знахарку это не беспокоило:

— Если человек не хочет помощи, то бессмысленно навязывать ее, — ответила она мне, — а Агнесс ненавидит меня очень давно.

— За что?

— Она считает, что именно я была виновата в том, что старый герцог охладел к ее матери, — Вивиан задумчиво посмотрела куда-то вдаль, вспоминая что-то, доступное только ей, — Он ведь так и не женился на ней. Агнесс никогда мне этого не простит.

— Она так любила мать?

Вивиан хмыкнула:

— Нет, но у дочери наложницы меньше шансов стать правителем Оркнейских островов. Бонны никогда на это не пойдут.

— Но почему Десмонд не выдаст ее замуж?

— А кому нужна капризная девчонка, дочь рабыни? Да и сама Агнесс никогда не примет выбор брата.

— Разве это имеет значение?

— Конечно. В Отличие от Рима женщины здесь вольны отказать тому, кого выбрал им глава рода. Правда и глава рода может не принять выбор женщины.

— И что тогда?

— Тогда, она, как и Агнесс сидит дома и портит настроение окружающим.

— Но она очень красивая. Неужели к ней не сватался никто, кто мог бы привлечь ее?

— Айрин, для женщины в наши времена главное не красота, а происхождение и приданное. Брачный союз — это союз семей, земель и кланов. Такие жнщины, как Агнесс годятся разве что для бастардов или младших сыновей. Но ее мать была дочерью вождя и по доброй воле отправилась с герцогом. Поэтому по законам пиктов она — законная дочь и более того, наследница. Выдать ее замуж за какого-нибудь бастарда значит оскорбить пиктов. Они этого не простят. Одно время старый герцог намеревался выдать ее замуж за Филиппа, но…

— Но? — нахмурилась я. Вивиан посмотрела на меня, в ее глазах заблестели слезы:

— Он погиб.