Десмонд на секунду закрыл глаза, затем, поклонившись мне, резко повернулся и стремительно вышел. Мы вновь остались втроем. Бринн первым резко выдохнул:

— Ну, миледи, отчаянная вы женщина! Алек, вставай, хорош колени протирать.

Слегка пошатываясь, Алек встал, его руки дрожали, лицо было белым, герцог явно не скупился на магию своего взгляда.

— Спасибо, — поблагодарил он меня.

— Иди, выпей, — конюх пихнул ему в руки флягу, — И мой совет: в ближайшее время не попадайся герцогу на глаза.

Алек кивнул и, пошатываясь, побрел к замку, на ходу отхлебывая из фляжки.

— Что это было? — спросила я у Бринна, он неспешно прошел к сеновалу, выдернул новую соломинку, закусил ее:

— Это как раз то, о чем я и толковал утром: девушке нужен надежный предсказуемый муж! А не герцог с его колдовством! Идите-ка в замок, после сегодняшнего вас нельзя оставлять одну!

— Бринн, если бы меня хотели убить в замке, то я давно была бы мертва, — я вдруг вспомнила мальчишку, которого приставил к дверям моей комнаты Алан.

— Я вас провожу, — конюх решительно направился к замку, — Иначе мне герцог голову снимет, и даже вы ничего не сможете сделать.

Тяжело вздохнув, я пошла за ним. Алан выскочил нам навстречу:

— Бринн! Что с герцогом? Он промчался мимо меня, как будто его преследовали валькирии!

— У него было тяжелое утро, — пробурчала я.

— Айрин, — алан радостно улыбнулся, — Я искал вас!

— Считайте, что нашли.

— Хотел предложить вам съездить на торжище.

— Спасибо, я там уже была, — мы с конюхом обменялись многозначительными взглядами: чем меньше людей будут знать о моем седле, тем лучше.

— Какая жалость! Впрочем, может и к лучшему: туда направилась Агнесс, — Алан галантно повел меня в зал, Бринн махнул рукой на прощание и ушел на конюшню.

— О да, Филипп говорил, что она скупает все, что видит, — я присела на ближайшую скамью.

— Вы виделись с Филлипом? — Алан чуть нахмурился, — Где?

— На ярмарке.

— Да, глупый вопрос! Где еще может быть этот петух! — фыркнул юноша, садясь рядом.

— Почему вы его так не любите?

Алан пожал плечами:

— Он — сын одного из самых могущественных боннов северных островов.

— Хорошее объяснение! — не выдержала я. — Главное, очень содержательное, краткое и емкое!

Алан вздохнул:

— Боны северных островов больше всего сопротивлялись власти герцогов. Лишь когда мой отец взял в заложники сына и одного из них, они смирились.

— И это — Филипп?

— Да.

— Но это не объясняет ваше отношение к нему.

— Он всегда был подлым, этот гаденыш! А сейчас еще… — Алан приблизился чуть ближе, и зашептал мне на ухо, — Он вскружил голову Агнесс, девочка и так не отличалась покладистостью, но сейчас…

— А что сейчас?

— А сейчас она вообразила, что именно она должна править островами. Наверняка это идея Филиппа! — Алан рубанул кулаком по столу, — Я даже представить не могу, что будет, если терпение Десмонда лопнет!

Было видно, что он очень переживает за сестру. Я попыталась его утешить:

— Десмонд кажется мне разумным правителем…

— Да он с приезда сам не свой! Я никогда его таким не видел! — Алан вскочил, взъерошил волосы, потом снова сел на скамейку и виновато посмотрел на меня, — Простите, я не должен был…

— Пустяки, — успокоила я его, — Это ээээ… побочное явление всех шепчущих: им все всё рассказывают.