Он смотрел в обжигающие кристаллы невинных глаз, не в силах отвести взгляд. В глубинах пьяного сознания бушевал океан эмоций. Он открыл рот. И закрыл. Слова были не нужны. Слова могли разрушить чарующую силу неповторимого момента. Это любовь. Это и есть любовь. Утомлённое сердце замерло в груди. Не похоть, а истинное чувство. Древнее чувство.

Боль от потери жены сгорала в жерле вулкана вспыхнувших чувств, растворяясь без остатка и освобождая внутри него место для новой любви. Прошлые невзгоды таяли, как тает после восхода солнца первый снег.

Он всё глубже погружался в пучину сладостного влечения, подчинялся ему, как преданный слуга починяется властному хозяину. Блаженство окутало его с ног до головы. Навязчивая страсть пропитала насквозь каждую клеточку одурманенного тягой к объекту желания тела.

Среди затянувшегося безмолвия, нарушаемого шумом моря и треском горящих поленьев, раздался детский плач. Смутившись, он первый отвёл глаза.

– Кажется, София уснула, – тихо сказал он. – И ей приснилось что-то нехорошее.

Эльза странно посмотрела на него поверх костра и ничего не сказала. Ему почудилось, что её щёки пылали.

Девочка лежала на покрывале, подогнув колени к животу. Мама поднялась и подложила под детскую голову свёрнутую в рулон кофту, а затем укрыла дочь одеялом для пикника, которое всё это время лежало позади неё. В её движениях было столько восхитительной нежности и заботы, что Андрей не мог оторвать взгляд.

– Софья. Не София, – поправила она его. – И она опять не почистила зубы.

Он опустил глаза. Решимость оставила его, и верх взяла подростковая робость. Он ковырял песок пальцами и нервозно соображал, что делать.

– Извините, что припёрся без приглашения и…пьяный, – промолвил он, когда она вернулась на место.

– По вам почти незаметно.

– Вы мне льстите. Мы с Диком…с Игорем выпили целый ящик пива. Я не хвастаюсь, совсем нет. Мне очень стыдно. Не думайте обо мне плохо, пожалуйста.

– Я не думаю о вас плохо.

– Спасибо.

– Хотите ещё зефир?

– Да. Нет. Спасибо, нет. Сладкое плохо сочетается с пивом. Ох, кажется, я хочу в туалет.

– У вас есть дети? – спросила она.

– Дети? – он покачал головой. – Я даже не женат. А вы? Вы замужем?

Подул прохладный ветер, и Эльза поёжилась. В своих грёзах он укрыл её плечи снятой с себя курткой. В реальности же остался сидеть на месте в футболке с изображением обложки альбома, входящего в топ всевозможных списков. И кто только верит в эти списки? Он знал десятки альбомов – шедевров поп и рок музыки, не входящих ни в какие глупые молодёжные списки.

– Я не замужем, – сказала она.

Он не подал виду, но внутренне ликовал.

– Так вам нравится здесь?

– Как может не нравиться дом на берегу моря? – спросила она в свою очередь. – Здесь спокойно. Свежие продукты. Свежий воздух. Солёное море. Вот только цены…

– Это да, – согласился он, – цены кусаются.

– У Софьи лёгкая форма астмы. Она часто болеет.

– Думаете, море поправит ей здоровье?

– Хуже точно не будет.

Он набрался смелости и задал давно сидевший в нём вопрос:

– Надолго вы здесь?

Эльза встала.