- Мне необходимо попасть в Эбейдос, - заявил он. - Я должен отыскать генерал-майора Редферна и доложить ему о смерти лорда Генри, чтобы он принял на себя командование.

- Если Редферн в Эбейдосе, то он уже мертв, - сообщил ему майор, который командовал пехотой. - Видите вон там за горизонтом зарево? Это пылающий Эбейдос.

- Вы хотите сказать, что город захвачен? - недоверчиво спросил О'Хара.

- Джоги ворвались прежде, чем мы успели закрыть ворота, - начал рассказывать майор. - Все ворота были забиты беженцами и нам казалось, что джоги еще только собираются перед ними, что у нас еще есть время. Я как раз разговаривал с чиновником Северо-Западной железной дороги, который ведает южным направлением, чтобы он передал по телефону на Сакстонский узел приказ останавливать все поезда, идущие на север.

- Ну, а что приказано лично вам? - спросил О'Хара.

- У полковника Тейлора в Триптоне пятнадцать сотен человек и три орудия. Он попытается отойти по этой дороге. Мне приказано удерживаться здесь сколько возможно, чтобы прикрывать его отход.

- У вас есть полевой телеграф? - спросил О'Хара. - Я мог бы тогда передать генералу Редферну, что я ранен, и...

- Какой там телеграф... - махнул рукой офицер. - Мы в такой спешке покидали свои казармы, что успели взять только личное оружие да боеприпасы к нему. И нам еще очень повезло, что удалось захватить хоть это. Джоги налетели, как ветер.

- Но сколько же их здесь может быть? - удивленно спросил О'Хара. - По моим сведениям у нас между морем и Эбейдосом около пятнадцати тысяч солдат. Уверен, несколько сотен плохо вооруженных всадников не могли...

- Полковник, их здесь, должно быть, по крайней мере, тысяч пятьдесят - тех, которые уже перешли пролив. Перед уходом из Триптона я видел донесение с бронированного крейсера "Тигр". По их оценкам пятьдесят тысяч всадников уже пересекли лед и примерно еще сто тысяч собираются это сделать.

- Мой Бог! Что же делает флот, в таком случае?

- А что они могут сделать, - развел руками майор. - Ну, сделали они пару сотен выстрелов по льду из своих тяжелых орудий, но из-за большого расстояния до цели это было просто пустой тратой времени и снарядов. Теперь вот они послали к берегу подрывников под охраной морской пехоты, чтобы те попытались проделать канал во льду, но толщина льда все время растет, и это распространяется дальше и дальше.

- Со всем моим уважением к вам, полковник О'Хара, - прервал их беседу Ноэль, - должен заметить, что пора бы нам отсюда убираться, и притом со всей возможной скоростью.

Оставив войска охранять дорогу и догорающие развалины дома О'Хара, они направились на восток, где дорога пересекала большое магистральное шоссе. Полковник и остальные раненые сидели в электромобиле вместе с миссис О'Хара и Элис, которые заботились о них. Ноэль был за рулем, а Син сидел рядом с ним с дробовиком наготове и парой винтовок на коленях. Дилан и майор Чакворд тряслись вслед за ними в повозке, запряженной Тедди с громыхающим сзади пулеметом Гатлинга. Они ехали весь остаток ночи и к рассвету добрались до главного шоссе между Эбейдосом и Авалоном.

Выехав на магистраль, они повернули к югу, куда сейчас стремились попасть и добрая часть Северной Армии и большинство населения провинций. Они не продвинулись и на милю, как плотно застряли - дорога оказалась сплошь забитой беженцами и остатками войск.

Во всем были видны признаки поражения, нет, даже не поражения бедствия. Не было никакого планомерного отступления, не было организованных воинских частей, были просто люди - перепуганные, грязные, раненые люди, чье чувство собственного достоинства осталось где-то позади вместе с брошенным ими оружием. Вот, пошатываясь от усталости, бредет небольшая группа императорских гвардейцев, вид у всех помятый - медвежьи шапки набок, пояса расстегнуты. За ними следом ковыляет раненый гусар. Там двое драгун из Собственного ее императорского величества Шестого драгунского полка с трудом тащат на носилках своего раненого друга.