|
— Ты ненормальный, Кирон. Но в смелости тебе не откажешь. Не знаю, чем ты осенен — величием или безумием. Прощай. — Позаботьтесь о Петрине, если... Кентигерн вскинул руку. — Не бойся, парень. — И добавил со странной торжественностью: — Она будет мне как дочь. Я за нее жизни не пожалею. В этом я тебе клянусь. — Значит, я навеки ваш должник. — Кирон подал Эйлвину знак, и они вдвоем отвязали веревку. Шар пошел вверх. Исидор сложил ладони рупором: — Счастливой тебе охоты, небесная акула! Сожри сегодня побольше пиратов! 13 Шар поднимался вверх, растягиваясь и напрягаясь, как живое существо. В последний раз Кирон взглянул на всадников внизу и помахал рукой. Крошечные люди на крошечных лошадях, они походили на странных, ползающих по земле насекомых. На какой-то момент весь мир показался ему застывшей картиной. Двигался только воздушный шар — в жутком, продуваемом ветром безмолвии. Впереди сбились в кучку игрушечные корабли, далеко внизу прижались к земле игрушечные всадники. Уверенность и сила переполняли Кирона. Он наслаждался плавным и красивым полетом, радуясь долгожданной свободе, которую он наконец обрел в родной для себя среде. Эйлвин нарушил очарование. — Может, подбросить угля? — спросил он с тревогой. Мысли Кирона вернулись к насущным проблемам. Шар, по его прикидкам, уже поднялся на высоту корабельных мачт, и подъем продолжался. Ветер был несильный, они летели не быстрее, чем хорошим шагом идет человек. Если ветер не переменится, минут через десять—пятнадцать они долетят до флотилии Адмирала Смерть. — Не надо, Эйлвин. Температурный режим хороший. Пора выбрасывать абордажные веревки. Опускай их метров на двадцать, и побыстрее. Потом готовь зажигательные бомбы. Четыре абордажные веревки, две с кормы и две с носа, свесились с лодки. Железные крючья сверкали на солнце. С помощью крючьев Кирон планировал зацепиться за оснастку судов, используя их как временный якорь. Шар неумолимо приближался к скопившимся в бухте Литтл Хэмптона кораблям. На палубах поднялась страшная суета. От орудийных бойниц вились облачка дыма, но поднять стволы на нужную высоту было невозможно, и ядра летели мимо. — Ты видишь, — сказал Кирон, — они уже паникуют, впустую тратят черный порох. — Скоро мы попадем под огонь мушкетов. — Поднимемся выше. Посмотрим, как они палят по солнцу. В медники подбросили угля, пламя раздули мехами. Шар набрал высоту. Теперь до скопления кораблей оставалось не более сотни метров. Кирон прикинул скорость полета и высоту. — Абордажные веревки на пятнадцать метров ниже, — скомандовал он. — Понял. — Приготовься к сцепке. — Кирон! — Да, Эйлвин? — Да благословит тебя Лудд за то, что ты дал мне эту возможность. — Не говори ничего. Действуй только по моей команде. Сейчас будем поджигать ветошь. Два крюка зацепились за оснастку одного из кораблей. Совсем рядом стояли еще два судна. Ветер, однако, перенес «Месть мисс Фитзалан» несколько дальше, и внизу оказалась только вода. — Втягивай веревки! — крикнул Кирон. — Мы должны быть над палубой. Эйлвин изо всех сил принялся втягивать абордажную веревку обратно, Кирон тянул со своей стороны, но ветер был слишком силен. — Заглуши на четверть первый медник, я заглушу свой! Пылающие угли полили из фляг. Шар снова дернулся вверх, когда пошел пар, но почти сразу же осел, и они сумели втянуть веревки. Пираты между тем полезли на мачту, некоторые палили по летающей акуле из мушкетов. Кирон видел и стреляющих, и добирающихся до его абордажных крючьев пиратов, но это его уже не волновало. Он находился точно над палубой. — Две бомбы! — хрипло крикнул Кирон. |
