— Мне тут одна полиционерша в паспортном столе так и сказала: «Писатель, говорите? Тогда так и пишите в анкете, что тунеядец, а не морочьте людям голову…».

— Присаживайтесь, — предложил вошедшей троице китаец, видимо, старший по званию. И вопросительно взглянул на сослуживца в штатском, исполнявшего роль переводчика.

— Итак, госпожа Томашевская, — приступил к опознанию переводчик, — вы можете сейчас при свидетелях подтвердить, что человек, сидящий в центре группы задержанных, удерживал вас насильно целые сутки в буддийском монастыре?

— Подтверждаю! Он! Сволочь! Удерживал! — закричала Лина, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не кинуться на стилиста с кулаками. На лице Петра заходили желваки, и он с ненавистью уставился на мучителя жены, втайне тоже мечтая накостылять ему за Лину.

— Господа офицеры! Я протестую! Да это просто бред какой-то! — вальяжно подал голос Кристиан. — Не знаю, какие цели преследует эта женщина, но мне ясно одно: зачем-то она решила оговорить меня. Признаю, что я действительно потерял ее в тот день в монастыре. Что неудивительно при таком скоплении народа. Я подумал и решил, что она самостоятельно вернется в гостиницу. У меня были дела в городе, поэтому я сразу же уехал из монастыря. А потом встретил в Пекине приятеля и провел у него два дня перед отъездом. Кстати сказать, он может это подтвердить. Этот человек работает в ночном клубе.

— Извольте замолчать! — рявкнул на Кристиана полицейский. — К вам еще будут вопросы, господин контрабандист!

— Господин Башмачков, вы можете с уверенностью утверждать, что мужчина справа причастен к убийству русской женщины в массажном салоне? — спросил полицейский побелевшего от ужаса беллетриста.

— Могу! Это он! — завопил Башмачков, поборов оцепенение и теперь цепким писательским взглядом фиксируя для будущей книги обстановку в дежурной комнате полиции.

— Отлично, — сказал полицейский. — Свидетели, распишитесь, пожалуйста, вот здесь и вот здесь — и вы свободны.

— Подождите? А… ученый? — растерянно спросил Петр. — Здесь явно вкралась какая-то ошибка. Вы что же, считаете, что этот пожилой образованный и интеллигентный человек — тоже подозреваемый?

— Петр, прости — тихо сказала Лина и погладила мужа по руке, — я давно это знала, но не имела права рассказывать. Китайские полицейские просили меня до поры до времени никому не сообщать о моих подозрениях, даже тебе, чтобы не спугнуть преступников. Я была постоянно на телефонной связи с местной полицией. Они вообще-то молодцы, эти ребята, сработали четко и грамотно. Зря я в них сомневалась. Скоро ты сам все узнаешь.

— Позвольте, госпожа Томашевская, только один вопрос, — маленький китаец хитро улыбнулся Лине. — Скажите, вы с мужем сами ничего не покупали на рынке? Я имею в виду ювелирные украшения?

— Ой, ну как же, конечно, покупали! — вспомнила Лина. — Колечко с бирюзой! В комплект к тем сережкам, которые купили чуть раньше в магазине на торговой улице.

— Вы позволите взглянуть? — спросил Лину еще один китаец в форме, сидевший до этого молча в углу комнаты. На его столе Лина заметила лупу и заподозрила неладное.

Лина, ничего не понимая, стянула с пальца колечко и положила на стол. Полицейский взял лупу и включил настольную лампу.