На миг лектор задержала взгляд на лице учебного снаряда. Совсем молодой парень, глаза умоляют о пощаде. Он почти того же возраста, что и два её собственных сына.

Жалость сама собой возникала в её душе. Но память вовремя охладила благородные чувства.

Лектор повернулась к залу и первым делом предложила студентам отправить Познания, ориентированные на воспоминания парня, ту, что возникли до того, как он оказался осужден на смерть. Получив свой приговор, парень перестал быть человеком, он стал ещё одним учебным снарядом. И ему ещё крупно повезло. Не всем смертникам выпадает столь лёгкая участь.

Большинство отправляются на опасные производства и в экспериментальные лаборатории. Когда в магические, когда в научные, в зависимости от того, где больше всего нужен биологический материал. В Высшей школе магии, этот учебный снаряд имеет все шансы прожить несколько лет. В лабораториях, вряд ли протянет и несколько дней. Там изучают вещи очень далёкие от того, что оттачивают и практикуют студенты Высшей школы магии. Да и в Академии учебный снаряд живёт подольше, что уж говорить.

Заклинания Познания, сотканные из самых разных Сил, градом обрушились на учебный снаряд, и он принялся ошалело трясти головой. Лектор поспешно сплела заклинание, позволявшее отслеживать работу студентов. Надо было сразу же это сделать, но отвлеклась на сторонние мысли, ничего не поделаешь — возраст. Да и привычка своё взяла. Качество обучения в средних школах постоянно растёт, планка экзаменов в Высшей школе тоже растёт. Неумехи теперь редко сюда попадают. И всё же, иногда такое случается.

— Зухра Исмаилова! Это что ещё такое?! Внимательнее! — Рявкнула лектор, обнаружив того студента, из-за которого учебный снаряд едва не стал слабоумным куском мяса.

— Простите. — Густо покраснев, ответила девушка в мини-юбке и блузке с весьма нахальным вырезом. Она поспешно исправила своё заклинание и отправила его вновь — учебный снаряд заметно успокоился. Познание простая магия, почти не вредит. Как и большинство вещей изучаемых на начальных курсах. Вот завтра шестой курс, вот там учебному снаряду не сладко придётся.

Лектор смотрела на Зухру, и что-то билось в её памяти, какая-то почти забытая вещь, ах да. Она покачала головой — расстроено. Всё же стара она стала, может, даже слишком стара для этой работы. Студентка Исмаилова — фамилия, имя, да и в журнал она глянула, так и есть. Девочка приехала из восточной страны, где религия была сильна многие сотни лет. Полвека назад, за такой наряд, да и за сам факт того, что она учиться пошла, её вполне могли до смерти забить камнями, на городской площади. А теперь она легко может пройти в своём откровенном наряде где угодно на Земле, даже в заповедном лесу Амазонии, где когда-то обитало последнее племя до сих пор живущее охотой и собирательством. Жившее. Они людоеды были и журналиста съели. Господу это не понравилось. С тех пор диких племён на Земле не осталось ни одного.

Вспомнилась новость. Она совсем молодой девушкой тогда была. Мельком глянула в телевизор, собираясь на работу. Сплела на ходу заклинание — лень было краситься. Пока одевалась, да собирала сумочку, щёточки и кисточки, порхали вокруг лица, нанося заранее заложенный в заклинание образ макияжа. Глянула в телевизор опять и обомлела. В далёкой восточной стране, девушку, отринувшую старую веру и обратившуюся к вере новой, вере в истинного Господа Алфэйоса, забили камнями насмерть. Толпа мужчин ликовала на площади, над изуродованным трупом, в луже крови.

А затем, яркий золотой свет самой Чистоты и Непорочности, разлился над головами людей, разгневанных поступком своей соотечественницы. Они напугались, но не ушли, слышались крики с восславлением ложного бога, слышался гнев толпы, готовой сражаться за свои убеждения.