|
Но с ним такого не случится! Он готов, он очень молод и силён. Холод достиг своего пика и рвущаяся на волю, новая сущность пробила все слои его собственной сущности. На мгновение, яркий белый шар повис прямо перед ним и он не удержался, сделал опасную ошибку, стоившую многим сущностям жизни. Он вытянул свою чувствительную часть, изогнул её и посмотрел в ту часть своей сущности, где была создана новая сущность. Он ощутил холод — не такой, что сейчас разливался в центре его сущности, а иной, какой-то странный, непривычный холод, шедший словно бы от каждой частички его сущности. Рваная дыра в центре его сущности, начала расширяться. Другие сущности, радостно кружившие вокруг него и новой сущности, совсем ещё юной, беспокойно задрожали, начали мерцать всеми оттенками белого и жёлтого цветов — они в ужасе. Они боятся, что его сущность повторит судьбу многих до него, он и повторил. Но судьбу большинства, а не тех, кого холод собственной сущности, уничтожил полностью. Рваная дыра заполнилась последними отделившимися от внешней части его сущности белыми ниточками, и в центре неё вспыхнул яркий бело-жёлтый шар, крепко сцепившийся с остальными частицами его сущности.
Он начал падать вниз, в бушующие волны тепла, что простирались в самом низу — там хорошо, там он побудет немного, на чудесных волнах тепла, таких мягких, таких ласковых волнах! А потом, когда его сущность восстановится, он вернётся назад, обратно в море хорошего, полнившего счастьем тепла, и не увидит сущности, которой дал жизнь. Увы, к тому времени, новая сущность подрастёт, станет такой же, как все, он не сможет её найти среди всех прочих, а новая сущность, не сможет узнать его. И никто не сможет указать ему, где же та сущность… Почему это его беспокоит и наполняет грустью? Как, Великая Холодная Яма его поглоти, он вообще понял что такое грусть и как сумел её испытать? Он никогда прежде не видел, что б ему говорили о грусти. Почему он знает, что это такое? Почему чувствует, впрочем, возможно не он один это чувствует, просто никто не рассказывает о своих чувствах. Ведь и он не расскажет никому — грусть слишком пугает, она странная, она похожа на что-то твёрдое, а в Сущем нет ничего более кошмарного, чем Твёрдое. Впрочем, сейчас он не был в этом так уж уверен. Ему привиделось, что мир из самого разного тепла, вдруг исчез, он увидел Великую Черноту, а далеко в ней, твёрдая сущность, уродливая, невероятно мерзкая, ни на что ни похожая сущность. Всё же есть кое-что страшнее твёрдого — это Оно, то твёрдое, что живёт в Великой Черноте. Сознание помутилось, он ощутил, как по его сущности расходится покой и очень сильное тепло бушующего океана, что был внизу всегда. Что под ним, под океаном? А какая разница? Всё равно ни одна сущность не может нырнуть в него слишком глубоко. Океан тепла, всегда выталкивает их обратно, никому так и не удалось нырнуть глубоко, волны тепла подхватили его и понесли куда-то в сторону. Мысли путались, постепенно уступая место неописуемому блаженству. Покой и тепло — в бушующем океане счастья, нет ничего другого. Пришло время, и его сущность стала достаточно плотной, что б океан тепла более не смог удерживать её на своих волнах. Волна бесконечного счастья схлынула, и он увидел потоки разноцветного тепла, несущиеся во всех направлениях — мир снова вокруг него и холодной дыры в его сущности больше нет. Он полетел в сторону, потом вверх и, завидев белый изогнутый поток, юркнул к нему поближе. Вскоре он уже кружил вокруг центра потока, всей своей сущностью впитывая удивительно приятное тепло… Шло время — он не знал, сколько его прошло, сущности, такие же, как он, не видели смысла в том, что бы следить за временем. Лишь одно мерило времени было у них и лишь по этому, само это понятие им было знакомо — Холодные Ямы. Они не всегда были на одном и том же месте. Каждая яма, рано или поздно, исчезала, её затягивало теплом и последствия ужасающей холодной дыры в океане тепла, сглаживались полностью, словно её и не было никогда. |
