Странное это место и чем дальше, тем больше.

И всё же, сильнее всего его поразил ни сам город, ни Серость, а улицы. По ним передвигались люди, когда пешком, когда в транспорте самых разных форм и фасонов, неизменными оставались лишь наложенные на всё подряд заклинания, преимущественно оберегающие от различных напастей.

Такие же, подобные заклинания, можно было заметить, буквально на каждом здании, в отличие от стен и стел, остатков стен прошлых, Познания они не рассеивали и не отражали, он сумел узнать всё что хотел. И среди кучи самых разных заклинаний, всех типов, форм и Сил, всегда присутствовало одно и то же, хотя и в вариациях, но настроенное только на одно — противодействие Великой Силе, с которой Китэгра не сталкивался прежде никогда. Он замечал её среди потоков, она всегда была там, в каждом мире, в каждом месте серые потоки этой Силы присутствовали. Жиденькие, тонкие ниточки, в сравнении с прочими Великими Силами, но от того не утратившие своего жуткого могущества.

В Сером Пределе есть Почтенные, посвящённые именно этой Великой Силе — странно и необычно, ведь нигде прежде он таких не встречал. Память Рива, к коей он сейчас пытался обратиться, не содержала ничего об этом. Словно этой памяти просто не было или Рив не хотел, что бы он знал что-либо об этом.

У Китэгра уже давно сложилась уверенность, что таких магов в Мироздании попросту нет.

Но здесь они были.

Маги Времени, люди имевшие власть над одной из самых загадочных Великих Сил.

Загадочных и страшных — достаточно обернуться, взглянуть в лицо Серости, что бы понять, насколько опасна эта Сила и к каким последствиям могут привести неосторожные игры с ней.

Люди, наполнявшие улицы города — это не были лишь воины, Рыцари Предела, как их называла Хранитель. Город заполняли тысячи самых обычных детей Человека. Мысли многих крутились вокруг простых бытовых проблем. Лишь единицы задумывались о Серости — для большинства она стала лишь речевым оборотом. Молодые думали о любви, дети о играх, старики, чьи лица оставались молоды, чьи тела не старели, размышляли о делах более сложных, но всё же, это была простая обычная жизнь, самых обычных людей. Жуткий получался контраст со стеной, за которой целая Вселенная корчится в агонии. И всё же, это была реальность Серого Предела — лишь немногие были вовлечены в борьбу за этот мир, хотя все знали о ней. Он слышал мысли тех, кто мечтал стать Рыцарем, тех, кому не удалось этого сделать, слышал их разочарование и боль. У этого общества было множество путей для своих людей, но на вершине всего стояли лишь две, своего рода, касты — Прелаты и Хранители. Они руководили, они решали, каким станет будущее или настоящее для всего Серого Предела и всех его жителей.

При этом здесь не установилось каких-то сложных или даже мучительных условий жизни, люди были довольны. А если нет, просто принимали непопулярные решения — но их не принуждали к этому. Им объясняли, почему нужно делать так, а не иначе. И почти всегда, подобные вещи упирались в одно и то же — Серость, что никуда не делась, что так же наступает и стремится поглотить всё.

Людей не держали в страхе пред своими лидерами, не принуждали поступать против своей воли, совсем нет, им популярно объясняли всё, и не было здесь тех, кто не мог понять необходимости принятых решений и сделанных поступков.

Над городом светило солнце — не настоящее, его создала наука этого мира. Орбитальная станция, дававшая достаточно света и тепла. Этот свет падал на весь город, но только на него. За пределы стены, свет проникал едва-едва. На километр в лучшем случае, да и то, частично. Дальше, свет просто не мог пробиться сквозь серую завесу.

Небо — оно тоже было только здесь, над городом. Ярко-голубое, приветливое небо, создававшее иллюзию полнейшего благополучия везде и всюду. Но стоило подняться на стену, и бесконечная серая пелена вставала перед тобой, уходя на километры во все стороны.