Девочка собралась сделать глупость, и он не пытался её остановить.

Застонав от боли, она пошатнулась, но устояла. А затем выпрямилась с улыбкой на губах. Её лицо сейчас обрело почти счастливый вид, что жутко смотрелось на фоне посеревшей кожи и сильно запавших глаз — пылавших ярким алым огнём глаз. То же пламя загорелось вокруг её ладоней, волосы бедняжки взметнулись, словно от ветра. На мгновение, она ощутила себя непобедимой, Сила распирала её изнутри — что неудивительно. Ведь она обратила в Силу, всю свою кровь. Она ещё не понимает, она ещё не знает, что перешла грань, за которую ступать не следовало.

Не опытный юный маг шагнул в последний раз, шагнул к своей смерти.

Она подняла тонкие руки и звонким голосом озвучила Слово. Её ладони изобразили сложный, правильно выполненный Жест. Её пальцы описали в воздухе, пылающий алым огнём Знак.

Пламя Крови окутало фигуру мимо идущего Великого. Зловещий рокот наполнил храм — одна из Тёмных Сил, жадно набросилась на свою жертву. Заклинание призванное разорвать его на куски, врезалось в тело Великого и приступило к своей разрушительной работе.

Полсекунды где-то шла та работа.

Пламя Крови угасло, Великий медленно шёл к выходу.

Юный маг пошатнулась, застонала от боли — её сердце ударило в последний раз, ему больше нет работы, ибо нет того, что можно было бы проталкивать по венам и артериям. Крови в теле девочки не осталось ни капли. Она свалилась на каменный пол и застыла без движения.

Великий остановился. Медленно повернулся к мёртвой колдунье. Неважно от чего она умерла, неважно, как это произошло — выглядит всё равно так, будто виноват в этом он. Хотя, в каком-то смысле, он и виноват, конечно, это детали конечно, но всё же. Наверное, диалог с местным божеством, не заладится, если он оставит за собой труп одного из местных магов.

Долю секунды он смотрел на труп. Потом повернулся и вышел из храма.

Девочка, лежавшая бездыханной на полу, вздрогнула всем телом и, постанывая от боли, села. Ошалелым взглядом она смотрела на своих коллег. Те, с не меньшим шоком, смотрели в ответ.

Глаза несчастной, заволокло пеленой, она так же тихо постанывала, а с её телом происходило что-то странное. Руки стали немного толще, плечи шире, черты лица грубее — она быстро набирала вес, полнела, раздавалась в плечах. Хрустнули кости, послышался влажный чавкающий звук, девочка взвыла от боли, на мгновение чуть сознание не потеряла, а потом застыла неподвижно.

Круглыми глазами колдуны этого мира смотрели на свою чудом ожившую подругу.

— К-катрин? — Хрипло выдавил из себя пожилой маг Изначальной Свет.

— Да, я живая, я не понимаю. Я… — Она выпучила глаза и закрыла рот ладонью — голос у неё отчего-то стал басовитым, чуть с хрипотцой, очень такой мужественный голос.

Почти сразу она вскрикнула в испуге и отдёрнула ладонь от лица. Спустя мгновение стала щупать подбородок пальцами. Потом, белая как смерть, потрогала грудь.

— Господь мой Милосердный Алфэйос, что со мной? — Пропищала девочка.

Маги как один осенили себя Его знаком — черта по линии плеч и две от каждого уха по прямой и вниз. Все они не могли оторвать взгляда от своей подруги.

Та, судорожно сглотнув, с волосами ставшими дыбом, неуклюже поднялась на ноги. От движения этого, штаны и куртка, затрещали по швам, но выдержали.

— П-помогите… — Пискнула Катрин, безуспешно пытаясь найти центр тяжести — постояла на ногах секунду и рухнула обратно на пол.

Катрин ещё долго придётся учиться жить по-новому. И, наверное, сменить имя.