— Что это?! — неожиданно воскликнул Прыгун и затрясся как осиновый лист.

Пестрая толпа, только что дрожавшая от страха, будто по волшебству, сразу вновь стала отрядом воинов. Лица ратников стали суровыми и сосредоточенными, руки потянулись к оружию.

Неясный гул накатывался на них волнами, то усиливаясь, то затихая, словно топот бесчисленного воинства, и от напряженного ожидания волосы поднимались дыбом. Все пристально всматривались в темноту, ожидая, что вот сейчас на них навалится зубастая рать, повалит всех с ног, захлестнет, а когда схлынет, на полу останутся только белые обглоданные дочиста кости и кучки драгоценностей и золота…

— Кучулуг! — как гром среди ясного неба прозвучал спокойный голос Вожака, и ужас отступил, но первым пришел в себя гирканец.

— Вы что, уже мертвы?! Крысиный корм! — заорал он,— Щиты в линию! Лучники, к бою! Живее, выродки! Если хотите, чтобы вечером жрали вы, а не вас!

То ли гирканец оказался на редкость красноречив, то ли люди поняли, что Север прав и теперь им предстоит драться и отступать, но только больше никто не роптал, Воины схватились за оружие и выстроились широким вогнутым полукругом, сомкнув перед собой высокие прямоугольные щиты и ощетинившись копьями. Десяток лучников замер за их спинами, изготовившись к стрельбе.

— Как у тебя дела? — Север остановился у возившейся с замком Сони.

Не поднимая головы, девушка торопливо ответила:

— Глубоко. Отмычки не достают.

Десять человек стояли по бокам двери, готовые в любой миг ворваться внутрь, и еще десяток приготовился прикрыть их стрелами, но при этих словах Телохранителя все занервничали.

— Справишься? — спросил Север.

— Справлюсь! — откликнулась девушка.— Про-сто не-у-доб-но,— от напряжения по складам произнесла она.

Раздался мерзкий скрежет стали о сталь, что-то внутри двери щелкнуло, и все услышали, как провернулся внутри механизм, сдвигая язычок запора.

— Остановитесь! — прикрикнул Вожак на воинов, подавшихся к двери.— Ни к чему спешка! Приготовьте огонь и ждите. Уходить тоже надо с умом…— проворчал он, возвращаясь к порталу, но на полпути его остановила Халима.

— Я должна попасть туда первой,— заявила она, и Север досадливо поморщился, настолько нелепым показалось ему это требование.

— Зачем тебе? — все-таки поинтересовался он, просто потому что не привык отказывать без причины.

— Тут может понадобиться магия,— неожиданно спокойно пояснила колдунья.— Это первая запертая дверь,— напомнила она.— Как бы нам не нарваться на неприятности.

— Хорошо,— поколебавшись всего мгновение, согласился Вожак, и, кивнув, Пифия собралась уйти, но он удержал ее.— Погоди,— тихо, чтобы никто больше их не услышал, сказал он.— Я хочу попросить тебя впредь воздержаться от обвинений и вообще от всего, что может посеять раздор. Все и так напряжены до предела. Не подливай масла в огонь.

Она посмотрела на него долгим проницательным взглядом.

«О боги! — невольно подумал Вожак.— И как только такая красота может уживаться со столь уродливой душой?» Ему даже захотелось задать ей этот вопрос, но он понимал, что ничего хорошего из этого не получится: не время сейчас, да и не место. Наверное, он ничем не выдал себя, потому что Халима кивнула и усмехнулась:

— Конечно! Разве могу я отказать Вожаку в такой безделице?

Сказав это, она развернулась и пошла к двери, за которой все надеялись найти спасение. Север задумчиво посмотрел ей вслед. Надо же! Безделица! Он так и не понял, что она имела в виду, но и голову ломать над этим не собирался.

— Как у вас дела? — спросил он, подходя к Кучулугу.