|
Конечно, остроту восприятия в отдельных случаях можно регулировать, ослаблять, чтобы уменьшить, например, силу неприятного ощущения, но это считается неспортивным. Таким образом в наших мозгах последовательно возникают чувственные впечатления: удовлетворение, досада, радость, страх. Этим же объясняется, почему гибель наших товарищей оставляла нас безучастными и почему в критических ситуациях мы тем не менее испытывали страх и даже ужас. Итак, вам стало ясно, каким образом мы, дважды уничтоженные здесь, вновь оживали: просто мы получали новые «псевдотела». И можем получить их вновь в любое время. Я думаю, вы поймете, что причинить нам зло вы не в состоянии.
Ал умолк. Робот сказал: – Мы были бы рады узнать технические подробности о вашем передвижении. – Они мне неизвестны, – объяснил Ал. – Но даже если бы я и знал их, то не сообщил. Теперь вы понимаете, что принудить нас к чему‑то вы не в силах. Итак, согласны вы выполнить наши желания? – Да, – донеслось из мембран кубика. Стены камеры как бы раскрылись. Они увидели скопление колонн, распорок, блоков из смонтированных кубов. Плен – позади! Бывшая камера превратилась в перекрытую платформу, и платформа эта начала опускаться. А крыша осталась на месте. – До какой стадии вам известна история людей этой планеты? – спросил защитник. – До того момента, когда вы переместили их в подземные этажи. Робот начал рассказывать: – Люди построили первые автоматические приспособления, чтобы те их обслуживали. Позднее они сконструировали автоматы, способные к самосовершенствованию, что и имело место по сегодняшний день. Но наша первейшая задача по‑прежнему – охрана и обслуживание людей. Все, что мы сделали для них, – и с собой! – имело только одну цель – наилучшее и всестороннее обслуживание и охрана людей. Сначала мы избавили их от необходимости трудиться и мыслить. В те времена, когда они жили в городе‑саду, они не занимались ничем, кроме развлечений, бесед и всего прочего, создающего хорошее настроение. Мы предоставили им такую возможность, причем от людей не требовалось никаких усилий: мы создали проекционные плоскости и видеошлемы, которые вам уже известны. Мы приветствовали увлечения людей этим изобретением еще и потому, что, сидя перед экранами в своих домах, они не подвергали себя ни малейшей опасности. К сожалению, участились несчастные случаи. Один из жителей города, например, сел в летающую лодку, поднялся вверх и непонятным для нас образом рухнул вниз. Тогда мы приняли решение перевести людей – разумеется, с их разрешения – в подземные помещения Центрального пульта управления, где они были бы в безопасности. Наша техника достигла такого совершенства, что мы могли исполнить любое их пожелание путем раздражения определенных клеток коры головного мозга. Полагаю, тем самым мы проложили им путь к полному счастью, полному умиротворению и полной безопасности. Спуск закончился. Кубик заскользил по гладкому полу вперед, они поспешили за ним. Обстановка здесь разительно отличалась от тоскливой примитивности комнат‑кубов наверху. Они шли по залам, где, очевидно, происходили какие‑то химические производственные процессы. Непонятные сплетения прозрачных труб, капилляров, колб, воронок, смешивающих лопастей, центрифуг и тому подобного заполняли эти залы, и во всей этой стеклянной паутине, подобно аморфным, синтетическим рептилиям, двигались столбики жидкости. Они делились, сливались, принимали новую окраску, жемчужинами скатывались в пузатые сосуды. Пахло чем‑то неуловимым, неопределенным. Ал тотчас же вспомнил о запахе тимьяна на свежем воздухе. – Это наше средство стерилизации, – объяснил робот. – Мы следим, чтобы сюда не проникло ни одно постороннее семя. По соображениям безопасности нам тоже придется пройти чистку. |
