– Ты их знал?

– Никогда раньше не видел. Но они знали меня.

Марин быстро перебрал в уме вероятности. Слэйтер… Великий Судья.., некоторые уполномоченные Контроля, персонал правительственных служб, участвующий в выполнении этого задания – достаточно много людей, знавших об этой поездке. Достаточно для того, чтобы произошла утечка информации.

– Они слышали, что у меня есть идеалы, что я против войны, – продолжал Дэвид Бернли. – Я думаю, я слишком много болтал в колледже. Они спросили, буду ли я с ними сотрудничать. Я уже начал было говорить «нет». Клянусь вам, сэр.

И тогда в моем мозгу возникло это ощущение. Что‑то будто бы схватило меня за язык, и я услышал, что говорю «да». Они тут же объяснили мне, что хотят взять вас под контроль, чтобы не устраивали эту войну. А я продолжал соглашаться против воли, – делая это признание, он дрожал с головы до ног. – Я клянусь, сэр…

– Ладно, не огорчайся. Я верю, – сказал Марин.

Он действительно верил. Эта «смерть» была слишком реальной, и первые слова, которые парень произнес, когда пришел в сознание, были явно совершенно непроизвольными. План двух шпионов был по сути дела не так уж и плох. А какой бы это было для них удачей, если бы они смогли добраться до главнокомандующего перед самым сражением и контролировать его при помощи гипнотических медикаментов.

В дверь постучали. Марин вышел из своей задумчивости и подошел к двери. Это был охранник с Кудой.

– Один момент! – сказал Марин и закрыл дверь. Он повернулся к сыну. – Мы хотим допросить здесь шпиона. Может, ты возьмешь свои бумаги и книги и пойдешь в сад?

Дэвид Бернли начал было собирать материалы, но задержался.

– Я могу остаться здесь и послушать? – спросил он.

Марин ответил «нет».

– У нас нет времени на долгий допрос, так что нам придется пользоваться грубыми методами.

Интенсивный цвет лица парня слегка поблек. Он собрал свои книги и пошел к двери. Затем замедлил шаги и обернулся.

– Применение силы абсолютно необходимо?

– Нет, – ответил Марин. – Это никогда не является необходимостью.

– Но, почему, тогда… – этот здоровенный парень, казалось, был ошарашен.

– Если пленник, – ровно проговорил Марин, – расскажет нам все, что мы хотим знать, никто его и пальцем не тронет, – он сардонически улыбнулся юноше, нервно кусавшему губу. Молодой Бернли был явно уверен, что шпион окажется неуступчивым.

– Кроме того, – добавил Марин, – нам, может быть, захочется изменить его мнение относительно некоторых вещей и в качестве нашего агента заслать его обратно в Джорджию. Мы сомневаемся, что он пойдет на это, если мы не воспользуемся определенными методами убеждения.

Молодой человек заметно дрожал.

– Но ведь от него невозможно ожидать, что он станет вашим агентом. Люди не делают подобные вещи просто так.

– Самая большая наша проблема – это нехватка времени, – самым деловым тоном ответил Марин. – Методов у нас достаточно, – он резко прервался. – Увидимся позже.

Молодой Бернли задержался у двери, в последний раз демонстрируя свое нежелание уходить.

– А что за методы вы используете?

– Прежде всего, – ответил Марин, – мы обеспечиваем ему самый большой шок, который только возможно. Мы формально приговариваем его к смерти.

Глава 15

Некоторое время после этого насильно вмененного ему приговора пленник неистовствовал. Марину, наблюдавшему за происходящим с другого конца комнаты, было трудно объединить его слова во что‑то связное.