– Значит, я опять не въехал, – говорит он.

– Тебе надо отдохнуть, приятель.

Я спрыгиваю с «Рио-Рио». Стив вскрикивает и улетает с палубы. Бернс кричит мне вслед:

– Подожди, приятель, хочу кой-чего у тебя спросить…

Он перегнулся вперед, вцепившись в планшир. Понизив голос, спрашивает:

– Мне просто интересно. Билли Престон – слыхал про такого?

– Конечно. Он играл с «Битлз».

– Это мой герой, приятель. Он не… ну ты понимаешь… он пережил сороковник?

– Да, Билли жив-здоров.

– Иди ты! А Грегг Оллмен?

– Держится, – отвечаю я. – Ему уже почти пятьдесят пять.

Джею Бернсу явно полегчало.

– Спасибо, – говорит он. – Я не шибко слежу за новостями.

13

Рано утром я отправляюсь в редакцию, где собираюсь ненавязчиво украсть статью у Эвана, нашего стажера.

Я слышал по радио, что бывший мэр Беккервилля скончался «после продолжительной болезни». Бывший мэр Беккервилля – не кто иной, как тупой мешок с дерьмом по имени Дин Райалл Жульворт, погоревший на коррупции и аморальном поведении. Он организовал поблажки для заведений, оказывающих взрослым мужчинам услуги определенного рода. Однажды он получил взятку в виде секса по-быстрому (две минуты!) за разрешение открыть «массажный салон» рядом с детским садом. Он провел бы в тюрьме гораздо дольше трех недель, но у него нашли рак в последней стадии и выпустили условно-досрочно.

Я уверен, что в некрологе Дина Жульворта следует указать без преуменьшения – чем грешит «Юнион-Реджистер» – все его проступки. Эмма же считает, что публиковать подробный отчет о жизни мерзавца жестоко. Она говорит, что это неуважение к скорбящим родственникам. Я уверен, дай Эмме волю, в некрологе Никсона Уотергейт был бы упомянут лишь вскользь, а то и вовсе забыт.

Эван особо не расстраивается, когда я забираю у него материал.

– Хорошо, Джек, – дружелюбно говорит он, – но за тобой должок.

Эван долговязый и какой-то бледный, волосы растрепаны, как это сейчас модно. У него нет намерения становиться профессиональным журналистом после колледжа, но он мне все равно нравится.

– Мистер Жульворт – один из тех вороватых шмуков, которые заслуживают, чтобы их спровадили в могилу пинком под зад. – Я считаю, надо Эвану объяснить. – Лучше этим займусь я, а не ты. Эмма наверняка поднимет скандал.

– Да уж, ты и Эмма! – кивает Эван.

Однажды за пивом он, основываясь на наших «горячих» перепалках в редакции, предсказал, что мы с ней станем любовниками. Я даже не смог заставить себя отбрить мальчишку – настолько это смехотворно.

Сегодня ему такое с рук не сойдет.

– А ну-ка убери с лица эту самодовольную ухмылку, – рявкаю я, – если не хочешь остаток лета писать про свадьбы.

Эван ошеломленно бормочет извинения и смывается. Я залезаю на кладбище, откапываю и распечатываю самые наиподробнейшие и беспощадные статьи про некогда большую политическую шишку Беккервилля.

Сделав пару звонков, я начинаю писать:

Дин Р. Жульворт, долгое время бывший мэром Беккервилля и снятый с поста после сексуального скандала и предъявленных ему обвинений в коррупции и получении взяток, скончался в четверг после двух лет борьбы с раком на 62-м году жизни.

«Мне наплевать, что говорят. Он сделал много хорошего для города, – сказала Миллисент Бухгольц, служившая исполнительным секретарем у Жульворта почти все четырнадцать лет его пребывания в мэрии.